Вечером позвонил Томаре. – Да не беспокойся. Молодая здоровая тётка. Всё нормально прошло.
Правда я ей сказала, что она молодая, стенки матки тонкие. Ещё один аборт и она станет бездетной. Напомни ей об этом. И ещё если у тебя были с ней близкие отношения, не смей её бросать. Я понимаю, ты не всё рассказал. Тем не менее, расставайся медленно отплывая. Через неделю можешь ей вдуть. После абортов тётки очень чувственные становятся…..
Но не забывай, что у тёток испытывающих оргазм при соитии больше шансов залететь. Я жду камерного вечера при свечах.
- Я понял. Спасибо тебе я здесь поменял профессию частично. Дел накопилось выше крыши. Как разберусь – ты первая в моём списке.
- Да вот еще что у неё беременность не меньше девяти недель. Так что считай сам, где ты был и с кем она спала. Я понимаю, что она залетела не от тебя. Но раз ты заботишься о ней. Приди завтра, принеси ей бутылочку баржомчика и апельсинов что ли. Всё прощай, а то мой уже дуется.
Недель девять, – это два месяца с хвостиком - Друг детства или суслик, а может пацаны.. Ну и чёрт с ними.
Она позвонила мне во вторник.
- Я перед тобой в большом долгу.
- Да брось ерунду говорить мы ведь друзья, правда.
Молчание на несколько секунд.
– Я думаю, что больше чем друзья. По крайней мере ты для меня. Папа здесь тебе подарок приготовил. Подъедешь или я приеду.
– Если подарок не испортится, давай на следующей недели созвонимся.
- А Томару Ивановну ты давно знаешь?
- Ой, даже не припомню, ещё студентом был. В Крыму познакомились. Остались друзьями. Коллеги всё-таки.
- Ты с ней спал?
– Давай договоримся, что ты больше не будешь задавать мне этих дурацких вопросов.
У меня эти слова слишком резко слетело с языка. Она поняла, что переступила черту….
- Извини. Что посоветуешь ей подарить.
- Ты умница такие знакомства надо закреплять…. Каждая умная женщина должна иметь своего гинеколога, стоматолога и …..сама догадайся кого – и рассмеялся.
- Так кто третий?
- Не скажу, думай. Подари ей духи хорошие. Она будет тебе благодарна. Даже пригласит попить кофе. Не отказывайся, поболтай за жизнь.
- А что ты делаешь в субботу?
- Каждую вторую субботу октября мы отмечаем с байдарочниками закрытие сезона на Истре.
- Ой, как интересно. Можно я поеду с тобой.
- Там в основном мужики собираются. Да и по лесной дороге километров семь туда и обратно. Я думаю тебе лучше дома отдохнуть после больницы. Простудишься, не дай бог, целый день на улице. Да ещё влюбишься в кого ни будь. Опять залетишь.
- Дурак. Мне никто не нужен.
– Зато ты мужикам нужна. Я бы на твоём месте хотя бы некоторое время избегала пьяных незнакомых компаний, помня рекомендации Тамары.
- Ты ведь будешь со мной.
- Это ты будешь со мной. Я еду - оттянуться, отдохнуть, выпить, по петь, по дурачиться, а не сторожить тебя.
Там будет человек пятнадцать- двадцать в основном мужики. Среди этого пьяного хоровода ни кто, ни кого никогда не контролирует.
- Я всё равно хочу окунуться в эту спортивную среду.
- О*кэй. Поехали, только не забудь вставить себе противозачаточные шарики. Подумай, как следует. Созвонимся в пятницу.
Она позвонила в пятницу – Я решила, что поеду с тобой. Хочу посмотреть какой ты в кругу своих друзей.
Она приехала в пятницу вечером. Томара была права
Насчёт тёток после аборта. Она уже начинала стонать и подмахивать после трёх минут секса. Мы заснули с ней где-то под утро.
Ехать никуда не хотелось. Нас разбудил звонок. Володька – Так ты едешь или нет. Гитару брать?
Стали собираться. Ещё раз зазвонил телефон. Наташка видно из любопытства сняла трубку.
- Саш тебя.
Звонил Николай. – Привет старик. Ты что женился?
- Не угадал, просто синица залетела ночью в форточку.
- Ну, так давай привози свою курочку в мой курятник. Пусть подработает.
- Да её деньги не интересуют.
- Что богатенькие родители?
- Угадал.
- Ты достал, что я просил?
- Да. Давай пересечёмся. Где нибудь в центре.
- Да подъехал бы ко мне. Поседели, вспомнили наших подруг.
- Хорошо давай в воскресенье часам к трём я подъеду. Заодно и покормишь меня, а то у нас в холодильнике одна зима.
- А что Светочка перестала заботиться о любимом сыночке?
- Да она живёт у гражданского мужа. Это так теперь называется. Дома бывает раза два – в месяц.
- Такие женщины как такси с зелёным огоньком никогда свободны не бывают. Жду, у меня для тебя есть подарок из новой коллекции. Пока не затёрли, рекомендую.
- Ой, Николя я как то подстыл к этим барышням. А потом устаю как пес. Залез в долги. Вкалывать приходиться на двух работах.
- Ничего она разогреет тебя стриптизом.
- Хорошо давай пусть стрептизнёт в кабинете. Всё до завтра…..
Наташка внимательно слушала наш разговор. Но сделала вид, что не слушает и вопросов не задавала.
Такого пьяного загула давно не было. Но все шло как всегда в рамках дозволенного.
Быстро вечерело, разложили большой костёр. Ребят потянуло на любовную лирику. – Саш давай Кукина….. Я запел, играя на гитаре
– Когда уходят, не прощаясь, все нити разом оборвав.
И пламя жёлтое качаясь, еще трепещет на словах.
Когда и день и ночь в тумане, когда уже не видишь сны.
Пусть боль обиды не обманет, что в этом нет твоей вины……
Как волне не догнать волну, так и нам не понять друг друга……
Потом Городницкого, Окуджаву, Высоцкого.
Пели еще часа два. Однако семь часов вечера. Взошла луна, осветив поляну и опушку леса.
Подошла Нина с Мишкой и Русланом. С бутылкой «СТОЛИЧНОЙ» – Саш давай нашу - спой «Перевал»
Я - Нина Марковна подпой, давай на два голоса. -
- Видно нечего нам больше скрывать
Всё нам вспомнят на страшном суде
Эта ночь легла как тот перевал
За которым, исполнение надежд……..
Видно прожитое, прожито зря.
Просто нечего нам больше беречь. Ведь за нами
Все мосты сожжены. Все мосты перекрёстки дорог.
Всё что шептали тайны ночей….
Каждый предал всё что мог, всё что мог.
Но об этом давай помолчим.
Всё нам вспомнят на страшном суде.
Мы оставшихся друзей соберём.
Вспомним тот порог и тот перевал.
Пропасть чёрной ночи и оскал серых скал…..
Руслан разлил водяру в кружки – Давай помянем тех кто остался там навсегда.
Напрощание все взялись за руки встали вокруг костра и пели - Господи твоя власть.
Дай ты рвущемуся к власти, навластоваться в сласть.
Дай передышку щедрому, хоть до исхода дня.
Дай счастливому денег, и ни забудь про меня ……
Стали собираться домой.
Подошёл Макс. Эта красуля, что с тобой, у тебя с ней серьёзно. Да как тебе сказать – друзья, коллеги. Во всяком случае, жениться не собираюсь.
- Она замужем.
- Да развелась года два назад.
- Ты не против, если я её поклею.
- В твоём понимании, не против ли я, если ты её трахнешь по дороге. Не против, только не на моих глазах и с её согласия.
Обижаешь старик. Всё оформлю по высшему разряду. Такая аппетитная тёлочка и в хорошем подпитии….
- Она только неделю назад аборт сделала. Смотри не сделай ей ребёнка.
- Да мне жена в карман каждый раз кладёт, а потом их считает, и он показал презервативы.
Он отошёл и о чём-то стал разговаривать с Володькой. Они были ровесники, где-то лет за сорок обоим. Вовка жил один и воспитывал дочь. Она была уже взрослой 19-ти летней девушкой и по субботам и воскресеньям пропадала по друзьям.
Мы когда возвращались с таких сборищ, часто продолжали у него дома. Особенно зимой.
Цепочка растянулась по скользкой грязной дороге. Прошли почти половину пути, дорога свернула в лес и стало совсем темно. Наташка держала меня под руку. С другой стороны Макса. Он заливался соловьём. Про мироздания, галактику, неземные цивилизации, что люди на земле все биологические роботы созданные высшим разумом. Наташка вторила ему, поддерживая беседу.
Я отошел пописать и отстал, потом подошёл к Марине с Лёшкой – Марин угости сигареткой своей с ментолом.
– Для тебя Санечка что угодно.
Потом, я видел, как Наташку подхватил под руку Володька. Дорога свернула в перелесок, раздвоилась на две. Одна нырнула опять в тёмный лес. Мы пошли по ней. Другая, по молодому ельнику в сторону и опять в лес.
Приходим на платформу. Марина - А где твоя красавица? Она с кем шла?
- Да не одна конечно. Минут десять пятнадцать назад. Отошёл от неё к вам. Она осталась с Максом и Володькой. Марина говорит – Ты всё - таки неисправимый тупица.
Володька конечно приличный мужик не позволит себе ничего такого. А вот Макс и она скривила улыбку.
Лешка - Да отстали сейчас подойдут.
- Марина да как они могли отстать, когда шли впереди нас.
Лёшка - Значит, свернули на право, и заблудились.
Я - Да Володька с завязанными глазами от реки к станции дойдёт. Сколько раз зимой на лыжах здесь катали.
Марина - Если не подойдут минут через двадцать, значит Наташенька их развлекает обоих – и засмеялась.
Через двадцать минут подошла электричка. Ребята уехали. Мы остались втроём. Посмотрели расписание, следующая через сорок минут.
Я сказал: – Ждём, и на следующей, уезжаем. Платформа открыта продувает. Отошли к кустам. Закурили. Настроение портилось с каждой минутой. Марина – У меня в рюкзаке эн-зе, давайте допьём. Что-то холодновато.
Оставалось пять минут вышли на платформу. В свете луны из леса вышли три фигуры. Лешка закричал
- Давайте бегом электричка идёт.
Они ели успели сесть в тамбур последнего вагона.
Все трое запыхавшиеся, раскрасневшиеся от бега по морозному воздуху.
Марина – Ну, и по каким кустам вас носило - кобели?
Макс - Да свернули не там, заблудились. Пришлось возвращаться. Да я ещё упал, и свой коленный сустав потянул. Ели дошли.
Я посмотрел на Наталью. Она была крайне возбуждена. В глазах играл бесовский огонь только что отъ@банной тётки, поймавшей не один оргазм. Брюки Макса и её были в грязи по колено.
Сидели молча. Лишь Володька плёл, замысловатую паутину про не предсказуемость человеческих отношений в сексуальном плане.
Наташка спросила – Саш у тебя сигаретки не осталось.
- Да всё выкурили, пока Вас ждали почти час.
Макс угодливо – Наташенька у меня полпачки. Пойдём, покурим.
Они вышли в тамбур за ними Володька.
Через пару минут Лешка – Я тоже пойду, покурю. Проехали пару остановок.
Марина сказала – Пойдём, послушаем, что они там в её прекрасные ушки шепчут. Сейчас «Павшино» - остановка Володькина. Как бы мой не присоединился к ним продолжать.…. От Макса ведь можно подхватить любую болезнь века. Ни одну новую тётку не пропустит, пока не спустит ей. Устроят, ей коллектив, а потом мой принесёт мне, какую ни будь, заразу.
Мы вышли. В полумраке пустынного тамбура Макс прижимал Наташку в углу, целуя. Руки его лежали на её бёдрах. Володька загораживал их.
Лёшка стоял чуть поодаль, и с интересом наблюдая. Она увидела нас с Мариной и с силой отстранила Макса, который не видел нас. – Да отстань ты.
- Какие мы капризные. Только что дала….
Она резко крикнула – Заткнись дурак. Этого больше не будет. Володька толкнул Макса - Выходим
Диктор объявил «Павшино». Макс сказал: - Наташа ты с нами.
Открылись двери. И не дожидаясь ответа, он крепко держа её под руку шагнул с ней на платформу. Она особенно и не упиралась. У меня свело челюсти. Я потерял дар речи от такого нахальства с их стороны.
Володька сказал: - Приглашаю всех в гости на часок другой. Саш, Марина, Лёш выходите скорей. Лёшка занёс уже ногу, что бы выйти, но Марина схватила его под руку.
– Ребята уже поздно. Пока доедим, а у нас ребёнок один остался. Как ни будь в другой раз.
Я сказал: - Спасибо Володь за приглашение. Но я буду лишний сегодня в вашей компании. Зачем вам мешать.
Наташка – Пусти, я без него не пойду с вами.
Он отпустил её.
Она сделала шаг вперёд, чтобы сесть в электричку.
Динамик прохрипел - Двери закрываются. Следующая стация «Красногорск».
Двери захлопнулись, перед ней, поезд тронулся. Она осталась на пустынной платформе с ними.
Марина – Лёш давай на чистоту о чём они ей пели.
- Да так ничего особенного. Правда, когда я вышел. Макс стоял спиной и не видел меня. Он целовал её. Его руки приспустили ей штаны и шарили там. Она видно почувствовав его пальцы в своей промежности и оттолкнула его. Говорит - Пусти дурак. Ты пьяный. Совсем ничего не соображаешь. Люди ведь кругом…
Он стал извинялся перед ней. Прости, мол это случайное недоразумение. Я честное слово не хотел. Это был порыв страсти, что он без ума от неё и т.д. и т.п. . Стал опять целовать её и лезть в штаны.
Она опять оттолкнула его. Он да брось пылить. Тебе ведь с нами было в кайф и так далее. Пойдём сейчас все в гости к Вовке. Приведёшь себя в порядок. Всё случайно произошло и не повторится, если сама не захочешь. Потом увидев меня. Макс замолчал. Дальше вы видели - он стал её опять целовать.
- Да ничего особенно не случилось – Ты не расстраивайся Саш.
Марина – Конечно, всё ерунда. Поцеловали её пару раз вот беда для взрослой тётки. Правда, бедный Вова ширинку испачкал спермой. Наверно после Макса долбил её раком.
Я приехал домой половина одиннадцатого. На душе скребли кошки. Ну и хер с ней, что ты расстраиваешься, уговаривал я сам себя. Сама напросилась. Получила что хотела. Если села на следующую электричку, то будет дома не раньше двенадцати. Звонить к ней домой так поздно, неудобно.
Позвоню только расстрою родителей. Макс не тот, у которого тёлки соскакивают с крючка. Если станет кобениться, может и по морде въехать. А чего ей особенно дёргаца, что они там целый час делали в лесу? Там на платформе уломать пьяненькую тёлку зайти в гости дело технике. А дома уже разложат на кроватке и эх раз… ещё раз.
Я лёг спать. Снилась, разная чепуха. Разбудил продолжительный звонок в дверь. Какой-то алкаш перепутал наверно двери. Не хотя встал. – Кто там?
- Я Наташа. Зашла.
- Мог бы и подождать на следующей остановке. То- же мне, мужик. Бросил одну среди ночи.
- Почему одну. Ты осталась с ребятами. Поэтому и не стал ждать на следующей остановке.
- Кобели твои ребята. Извини, что приехала. Я в таком виде домой не могла показаться. Дай полотенце, я приму в ванну.
Она и в правду по колена была в осенней грызи.
Я лёг спать в ванной, долго шумела вода. Я уснул и не слышал, как она легла ко мне в кровать.
Проснулся рано как всегда. Стоял на кухне смотрел в окно, потягивая кофеёк. Из головы не выходил вчерашний вечер. Влюбился что ли за эту неделю. Ведь относился к ней не серьёзно, особенно после того памятного вечера на свадьбе у её подруге. Решил медленно красиво расстаться. И вот тебе на - такие приступы ревности.
Можно конечно позвонить Володьке, но этот хмырь никогда о своих сексуальных подвигах не рассказывает. Макс наоборот, на врёт в три короба, о своём очередном сексуальном подвиге. Оставить всё как есть. Молчать. Пусть сама, если почувствует моё отчуждение, оправдывается.
Она подошла сзади тихо как кошка. Её руки легли мне на плечи. Она прижалась ко мне. Я ощутил её горячее тело. Как ни странно у меня не возникло желание обнять, расцеловать её. Поставить прямо на кухне рачком или отнести в кровать.
- Сердишься за вчерашнее, недоразумение?
- А с какой стати мне сердиться. Ты женщина самостоятельная, свободная всё решаешь сама. Бог тебе судья.
- Ладно, дуться. Ничего особенного не случилось. Это я на тебя должна сердиться. Бросил одну с чужими мужиками.
- Что так и остались - чужие. Не породнились как с художником Петей, Арсеном или Димой.
- Ну, ты и дурак. Да ещё и скотина. Я что проститутка по твой-му, которая перед каждым мужиком ноги раздвигает. Ты меня теперь полжизни будешь тыкать носом в дерьмо. Ну, случилось, случайно они потом оба извинялись. Сами испугались особенно Арсен, а Дима сволочь, скотина – рассталась с ним давно.
- В грязи трахаться это наверно так пикантно и захватывающе. При такой экстремальном сексе - оргазм накрыл наверно сразу.
- Да ты прав нам наверно лучше расстаться. Как ты там поёшь – Сума я сойду, обожая тебя. Не ручаюсь, убью и себя и тебя.
Мы точно от ревности поубиваем друг друга. Макс просто поскользнулся и упал, потащив меня за собой.
Мы оба скатились в канаву. Вовка хохочет, а Макс вывихнул коленный сустав, и встать не может. Провозились минут 15. Он разорвал майку пополам. Я ему перебинтовала колено. Ели дошли. Вот и всё что было.
- Да с тобой не соскучишься. Два раза побывали в месте в больших компаниях и два раза такие падения в грязь. Про Макса можешь не петь. Его все хорошо знают как бабника. Он наверно вывихнул колено в экстазе, когда имел тебя раком.
- Да ну тебя. Ты не исправимый патологический сексоман. Дай утюг. Погладить брюки, я вчера их застирала и я уеду. Мне противны твои грязные намёки.
Она молча гладила брюки, низко опустив голову. В её глазах стояли слёзы. Подойти обнять что ли. Да ну её, чем скорее порвём наши отношения, тем лучше. Спокойней будет на душе. Всё забудется. С ней точно сойдёшь с ума. Сучку с таким экстерьером ни один кобель не пропустит мимо. Не водить же её каждый день как ребёнка за руку. А так разойдёмся как в море корабли.
Я ушёл в комнату, сидел, бесцельно листая журнал.
Она оделась – У тебя машина под окном стоит, может, отвезёшь меня домой или эта услуга только для престарелых любовниц.
- Мои любовницы не трахаются с моими друзьями, интеллигентны и не капризны как ты избалованная мамина дочка. Знают своё место и не переступают черту дазволенного. Пробегись до метро пешком, может остынешь на осеннем ветерке. Голова лучше будет варить. Когда и кому давать.
- Ну, ты и скотина!!! Скотина!!! Чёрт с тобой. Тоже мне Алан Делон нашёлся. Хлопнула входная дверь.
В час дня раздался звонок. Звонил Володька.
- Ты не звонил Натали, как она доехала.
- Да звонил с утра. Мать говорит, нет дома. Наверно у Макса. У него жена к матери уехала на выходные. Хата свободна….
Молчание. – Ладно, позвоню Максу.
- Володь, а где вы вчера так Наташку вывалили. Макс её, что ли отымел на земле? Да и у тебя Марина говорит ширинка в сперме.
- Марина интриганка известная. А насчёт моей ширинки просто джинсы так усердно стирал последний раз – в это месте, они почти белые.
А то, что они вывалились, это надо было снимать на камеру. Я ушел вперёд, чтобы не мешать Максу. Они под руку сзади. Потом они остановились, и он стал её целовать. Через некоторое время оборачиваюсь - никого нет. Куда делись? Темнотища. Кричать, зовя вроде неудобно. Мало ли что там между ними происходит, сам понимаешь…. Постоял несколько минут, прислушиваюсь. Тишина. Пошёл назад. Ни кого. Ну, думаю Максик и эту тёлочку оприходовает в кустах. Остановился, постоял прислушиваясь. Тишина. Звать вроде неудобно. Зачем мешать. Постоял ещё пару минут и уже собрался идти один к платформе.
Вдруг слышу Наташкин недовольный голосок, а в метрах десяти, смотрю, в придорожной канаве шевеление кого-то я даже испугался. Оказывается, они оба завалились в канаву, и встать не могут. Она сверху он под ней.
- Макс, конечно, не растерялся, вдул ей. Только не говори, что ничего не видел и не слышал. Не стесняйся мне похеру, что там у вас с ней было.
Молчание. – Да темнотища хоть глаз выколи. Точно ничего не видел. Правда он обнял её и держал на себе. Может, поцеловал пару раз, но не больше. Минуты через три она выползла, а Макса пришлось вытаскивать. У него старая травма колена. До электрички ели доползли.
Звоню Максу услышать ту же историю из его уст.
- Максик, привет. Как тебе моя красавица – все презики израсходовал.
- Да в темноте с ними копаться одна морока. Обнял, её целуя, полез твоей сучке в штаны. Она меня оттолкнула. Я поскользнулся, и мы с ней в натуре в канаву завалились. Лежит на мне. Хотела встать. Я ей быстро брючки приспустил вместе с остальными причиндалами. Она опять упала на меня. Одна рука моя уже у неё в манде, клитерок массирует. Она брюки тянет назад. Я выпустил свой ялдарь. Она лежит с вытянутыми ногами, а я ноги согнуть не могу. В коленном суставе боль страшная. А у неё лоханка узкая, сухая никак не попаду. Я ей шепчу, встань на колени или ноги раздвинь. Она лежит, как не живая только дрожит как осиновый лист и тихо шепчет - Пусти, пусти. Прошууу…
Хотел её перевернуть, но в колене такая боль, аж в глазах темно. Я подмахнул раз десять пятнадцать, держа её за ягодицы. Член одеревенел, залупа налилась кровью. Чувствую, сейчас кончу. Из меня брызнул фонтан ей на ляшки и манду она тихо так ахнула. Привстала на коленях между моих ног. Дурак, говорит, только всю испачкал. Тут я ей и засадил свой сопливый, пригнув, придерживая за ягодицы. Продолжаю кончать. Залупа ещё раз выстрелила в неё. Ловлю эти непередаваемые секунды кайфа. Она ахнула, прогнулась. Мой, ощутив её горячую ваганину и не думал падать. Держу её за ягодицы и вставляю, в бешенном темпе. Она прогнулась ещё больше и задницей закрутила, поймав оргазм, стала постанывать. Здесь этот дурак. Вы куда пропали и хохочет. Она шипит на ухо, отпусти, он ведь всё видит и смеётся.
Ещё пять – семь качков, и всё абзац. Отпустил её. Она натянула, штаны и выползла в сторону леса. Потом Вован меня доставал из канавы. Если бы не колено и не Вовка я бы её по дороге ещё бы пару раз уже предметно рачком отодрал. А так только разогрел. Она заведённая шла, а я инвалид хромой.
А когда ты уехал, стала копытами бить. Домой и всё. Пошли, посмотрели расписание, следующая электричкка через час. Вован говорит - пойдёмте ко мне, что на холоде стоять. Здесь рядом десять минут туда десять обратно. Она идите я здесь подожду. Платформа пустая, а Вовка крутится, не уходит - только мешается. А тёлочка разогретая остывает. В себя приходит. Сели с ней в электричку. Я в тамбуре её прижал. Как назло мужики курить вышли в тамбур. Она пусти, люди ведь смотрят. В Красногорске ещё народ вошел. Вообщем абзац не выгорело больше. Проводил до Таганки. Минут пять лобызались в метро за колоной, но ко мне ехать отказалась. Еле выпросил телефон. Ты не знаешь, где она живёт или работает. Надо же докончить начатое.
- Что же Вовка растерялся? Такой момент пропустил. Разогретую, самочку, вторым номером пропустить самый кайф.
- Если бы Толян был. А этот ничего не понял. Темнотище. Она молчит, терпит мои домогательства. Видно Вовки стеснялась. Да и всё также быстро произошло, как и закончилось.
- Ладно, давай, поделишься потом, как добил уточку.
Этим злополучная поездка не закончилась. Во вторник звонит Макс – Ты старик извини меня за интимные подробности. У тебя все в порядке с мочеиспусканием?
- Да не жалуюсь.
- А, Наталью когда последний раз трахал. Да и не помню. Где-то недели две назад (соврал я). Я же говорил тебе она после аборта. А что случилось? Неужели болезнь века.
- Да не говори. Наверно жена сучка подарила. Ну, я ей пиздюлей навешаю.
- Так значит, ты и Натальи подарок сделал. Ну, молодчина. Меня видно бог отвел не трахать её в воскресенье. Поругались с утра. Глотай Нолицин или Трихопол.