Декабрьским вечером.

В один из морозных декабрьских вечеров ко мне в лабораторию заглянули на огонёк наши мужики. Для снятия стресса после рабочего дня мы немного приняли на грудь, посидели, потрепались, промыли кости начальству и разбежались по домам. Закрыв помещение,опечатав и сдав ключи дежурному, я с чистой совестью и осознанием исполненного долга направмл стопы свои по направлению к дому, держа курс на остановку общественного транспорта.

Путь мой пролегал через пустырь, вдоль ограды войсковой части, к которой притулились несколько десятков металлических гаражей разных размеров и форм. В организме ощущался некоторый дискомфорт. Пивко, выпитое в догонку водовке, внезапно попросилось наружу, не желая более обременять мой организм. Дело святое, тем более неизвестно ещё, сколь долго придётся ожидать трамвайчик. И я, желая оказать помощь пиву в расставании с моим организмом, забежал за гаражи.

Разобравшись с застёжками на одежде, достал из широких штанин своё хозяйство я с чувством глубокого наслаждения отдался процессу освобождения мочевого пузыря. Кто не пил пива, тот не поймёт кайфа, охватившего меня. Тут ещё и газы, скопившиеся в кишечнике потребовали выпустить их на волю, вслед за пивом. Я не диктатор и не сатрап, потому выпустил их на волю, проводив громким салютом. Но что-то, какое-то напонятное ощущение внушило мне чувство дискомфорта.

Оглядевшись по сторонам увидел, что буквально в пяти-шести метрах от меня блестит приличных размеров женская задница. Эта жопа принадлежала девахе, стоящей в позе, которую в простонародье называют "раком". К этому произведению искусства пристроился прапор из соседней части со спущенными до колен форменными брюками. Лапы его цепко держались за бёдра девахи.

Своим тазом он быстро и энергично двигал навтречу этой жопе. Ещё бы, как расслабишься на этаком морозе! Живот его, встречаясь с ягодицами девицы-красавицы, издавал шлёпающие звуки, которые и насторожили меня. Сказать, что я охренел, значит просто слукавить. Я впал в ступор. На холоде! В морозяку! Вот уж поистине охота пуще неволи.

Меня можно понять и простить. Не только я мог бы растеряться в такой ситуации.и потому в мою голову не взбрело ничего лучшего, как сказать:
- Привет! Не мешаю?

На что прапор махнул мне рукой, не отрываясь от процесса, что можно было принять как приглашения присоединиться , так и пожелание посылки меня в места не столь отдалённые. Правильно расценив его взмах руки, я выбрался из-за гаражей и уже здесь застегнул все пуговки, надёжно упаковав своё добро от воздействия погодных условий. Потопал на остановку, но метров через десять меня вдруг скрутил приступ идиотского смеха. Я смеялся до икоты, до колик в животе, я не мог идти. Со стороны это было странное зрелище, но я не мог ничего с собой поделать. Просто мне вдруг вспомнилось окончание четверостишья:

_...Вся пизда заледенела

Хуй стоит как Дед иороз...

Представив себе это зрелище и наложив его на недавно увиденную картину, я вновь и вновь впадал в истерику.

До остановки я добрался без приключений. И даже дождался трамвая. Но и в трамвае нет-нет, да сотрясали меня приступы смеха, пугая кондуктора и пару-тройку не совсем трезвых работяг, едущих, как и я, домой. К жене и детям.