Родители утром были бодрые и весёлые, чем раздражали меня несказанно. Они поднялись ни свет ни заря, громко ходили и переговаривались. Потом на кухне забубнил телевизор, в мою комнату просочился аромат свежего кофе. Ко мне заглянула мама.
- Полинка, ты уже проснулась?
Пришлось открывать глаза. Я поздоровалась.
- Выспалась? – спросила мама. – Вставай, пойдём завтракать. Мы сейчас уходим.
- А чего так рано-то? – спросила я.
- Мы уходим на сутки.
- Зачем? – вяло поинтересовалась я.
- Зарабатываем отгулы. У папы сюрприз. Вставай давай, хватит валяться!
Мне стало любопытно. Что это они такое придумали. Пришлось вылезать из-под одеяла и тащиться в ванну. От пижамы моей со страшной силой разило дезодорантом. Мама наверняка почувствовала. Хорошо хоть ничего не сказала. Как бы я стала объяснять?
К столу я пришла, когда они допивали кофе и были уже одной ногой на пороге.
- А, привет малыш, - сказал папа, подставляя щёку для поцелуя. – Не выспалась? Сочувствую. Садись. Как ты относишься к идее встретить новый год в лесном санатории?
- Это вы меня туда сплавить хотите? – подозрительно спросила я.
Папа засмеялся.
- Я предлагаю поехать туда всей семьёй! Там собирается большая артистическая тусовка. Только свои, понимаешь? Мне один пациент подарил приглашение. Вот, - папа достал из внутреннего кармана пиджака расписную открытку. – Целая комната в нашем распоряжении. На три дня.
Потом папа стал перечислять имена, кто там будет. Я обалдела.
- Ну, как вам такая идея, девочки мои?
Мы с мамой завопили одновременно и кинулись его обнимать. Папа стал гордый и довольный и важно изрёк в пространство:
- Сделать женщин счастливыми легко! - и добавил, - только дорого. Подумайте над нарядами. И не забывайте, что модные туфли даже жмут приятно.
Мы некоторое время посмеялись над этим его пассажем и другими попытками выглядеть остроумным. Потом родители спохватились и помчались на работу. Я осталась в пустой квартире, совершенно дезориентированная и растерянная. С одной стороны это была хорошая идея. Было бы здорово познакомиться со всеми этими людьми и понаблюдать за ними в непринуждённой обстановке дружеского общения. С другой стороны… Что я там буду делать в одной комнате с родителями? И им лишний раз не дёрнуться, да и мне удовольствия мало.
Мой мобильник выдал фразу из композиции Меладзе «Спрячьте слёзы от посторонних…» Звонил кто-то, кого мой мобильник ещё не знал. Я глянула на определитель и нажала «ответить».
- Принцесса!..
Меня окатило ледяной волной от макушки до пяток. Звонил Серёжка.
- Привет, - сказала я.
- Я вчера у тебя забыл ноутбук?
- Ага, - подтвердила я.
- Я приду?
- Приходи, - разрешила я.
Он примчался минут через пятнадцать. Возник на пороге улыбающийся, смущённый и счастли-и-ивый… просто как дурак… Ну, вот когда мы прошлым летом жили с родителями на даче, нам на пару недель их знакомые оставляли своего щенка. Одно название, что щенок. Породистый – московская сторожевая. Ростом – с крупную дворнягу. Лохматый, плюшевый весь. Лапы длинные, крупные. И вот на этих своих лапах он бегал, заплетался, чуть не падал. Кузнечиков ловил, бабочек. Счастливый такой, радостный. Сунется в очередной раз носом в траву – весь в одуванчиках, чихает. Дитё дитём. Мама всё хихикала – дурномордый. Вот Серёжка мне сейчас этого щенка напомнил.
- Ты чего такая? – спросил он. – Я тебя обидел вчера?
Ах, как мне хотелось выложить всё, что я думаю по поводу его актёрских способностей! Но это ж надо было признаваться, что я без спроса лазила в его файлы.
- А ты чего такой? – спросила я.
Он улыбнулся.
- Да так. Развязался тут просто кое с кем. Пьянящее чувство свободы!
- А-а-а, - протянула я. – Кофе будешь?
- Давай, - оживился он.- И давай я машинку поставлю на зарядку. Она где?
Я обречённо вздохнула.
- Сейчас принесу.
Я выволокла из-под кровати ноутбук, вытерла с него пыль и потащила к нему.
Серёжка потягивал кофе из моей кружки и щурился на лампочку. На физиономии у него застыло мечтательное выражение. Увидев меня с компьютером, он оживился и вышел в прихожую. Вернулся он озадаченным.
- Слушай, а куда я положил сумку? – спросил он у меня.
Я сказала, что у него не было сумки, когда он пришёл. Серёжка крепко потёр лоб ладонью.
- Забыл, - сокрушённо сообщил он. – Что это на меня нашло в эти дни!
Он уселся за стол и принялся звонить кому-то. Долго объяснялся, почему не сможет вовремя выполнить заказ, выслушивал упрёки, извинялся, шаркал ножкой, выражаясь фигурально. Его обругали и добавили что-то хорошее напоследок, потому что он буквально просиял и снова сделался дурашливо счастливым.
- Принцесса, что ты делаешь вечером? – поинтересовался он.
- Боюсь, - сказала я.
- Почему? – немедленно спросил Серёжка.
- Потому что завтра театральный день. Знаешь, сколько Марьяна народу назвала?
- А пошли в «Матрицу», - предложил он.
Я подумала. Бояться лучше дома. Всё равно ведь праздника никакого не получится. Весь вечер буду только дёргаться. Ещё эта проблема моя. Стоит только немного попсиховать –и пожалуйста! – тошнит. Я объяснила. Он заметно расстроился.
- А можно я приду к тебе? – отчаянно зажмурившись, спросил он.
- Да приходи, - пожала я плечами.
Он слетел со своего места, ухватил меня в охапку и закружил по кухне.
- Эй, - осторожно спросила я. – Ты чего?
Он вцепился взглядом мне в лицо, что-то высмотрел и полез целоваться. В этот раз всё было совсем не так как вчера. Он присосался ко мне как безумный. Я сразу стала отвечать. Так мы и стояли посреди нашей кухни, прижимаясь друг к другу и буквально слившись ртами. У меня всё сильнее кружилась голова. Я чувствовала бедром движение у него в брюках. Его руки обнимали мою спину и были такие горячие! И ещё мне безумно нравились его плечи, твёрдые, прямые и тоже очень горячие через рубашку и джемпер.
Он терзал мой рот своими сухими губами. Иногда ладонью прижимал затылок. И я чувствовала, как его зубы цокают о мои. Тогда поцелуй делался более нежным. Мы уже не старались расплющить друг друга, а ловили губы и старались выпить дыхание друг друга. Я цеплялась за его плечи и приподнималась на носочки, чтобы его горячий бугорок касался моего трепетавшего местечка. Видит бог, я не понимала, что делаю. А когда до меня дошло, я испытала что-то вроде испуга. Потом я вспомнила, что ночую сегодня одна. И перетрусила окончательно.
Серёжка сразу почувствовал перемену во мне.
- Что? – спросил он. – Поль, что?
- В школу пора, - пробормотала я.
Он выпустил меня, снова пристально уставился в моё лицо.
- Ты передумала, Принцесса?
Опять Принцесса! Я покачала головой.
- Приходи, - попросила я. – Пожалуйста.
Он поймал мою руку и прижал ладонью к своей щеке.
- Скажи, если что-то не так…
Я покачала головой и повторила:
- Приходи.
В школу мы шагали вместе. Он размахивал моей сумкой, которую тащил не за ремень, а за петельку-ушко на верхнем клапане, и рассказывал про своё летнее путешествие по Золотому кольцу автостопом. Ездил он один, нарвался на массу приключений и вываливал мне теперь самые забавные. Я сначала сдерживалась, но когда мы подходили к школе, хохотала уже как ненормальная. Рассказывал он здорово.
Когда мы были уже у самого крыльца, раздался плавный мелодичный автомобильный гудок. Я не обратила на него особого внимания, потому что у нас часто останавливаются легковушки. Родители привозят малышню и сдают прямо охраннику в руки, чуть ли не под расписку. Утром у нас тут даже пробки бывают. А Серёжка вдруг запнулся на полуслове и медленно оглянулся. Тогда я тоже проследила за его взглядом. На подъездной дороге стояла шикарная, вылизанная до неземного сияния «Шевроле» цвета мокрого асфальта с тонированными стёклами.
Сергей прикусил нижнюю губу и ...побрёл к ней. Со стороны водителя приоткрылось окошко. Сергей некоторое время разговаривал с водителем, потом из окна прямо на снег вышвырнули его сумку. Сергей нагнулся за ней, и тогда из окна показалась узкая рука в тонкой кожаной перчатке-митенке с бриллиантовым маникюром. Пальцы проворно ухватили Серёжку за ухо и подтянули к окну. Он непроизвольно ухватился за эту руку. Ему опять что-то сказали и отшвырнули прочь. Стекло плавно пошло вверх. Машина сорвалась с места, выкинув из-под колёс целый сугроб.
Серёжка подобрал свои вещи и вернулся ко мне. Кто бы ни был в этой машине, он сумел погасить его счастье. Серёжка улыбнулся мне, но уже не так, как пять минут назад.
- Пошли? – сказал он.
В классе он брякнул наши сумки на свой стол и сделал мне приглашающий жест. Я пожала плечами и пробралась на дальний от прохода стул, к окну. По классу прокатилась волна шепотков, но особенно никто не удивился, что интересно. Удивилась Марьяна, у которой был первый урок. Она громко спросила, что происходит, и Сергей, не моргнув, очень серьёзно сообщил ей, что я буду помогать ему готовиться к ЕГЭ по литературе. Марьяна сделалась польщённой. Она всегда так реагировала, когда кто-то проявлял уважение или просто интерес к её предмету.
Урок получился бестолковый, потому что говорить Марьяна могла только про завтрашний бал. Она сбивалась, называя его то фестивалем, то приёмом, принималась рассказывать, кто из тех, кого она пригласила, уже прислал подтверждение. Она очень сильно волновалась. Больше, чем мы.
- Галицын, - попросила она. – Там у мальчиков из «Б» класса не ладится что-то со звуком. Ты не мог бы помочь?
Техническим обеспечением бала занимались «бэшки». Они у нас были спецкласс, все сплошь технари, и преподавали им всякую там математику-физику по университетской программе.
- Ладно, - сказал Серёжка.
- Сейчас иди, - сказала Марьяна.
Серёжка вздохнул и поплёлся в актовый зал.
- Вы все, - Марьяна обвела нас взглядом. – Готовы?
Народ отозвался в том смысле, что давно и что надоело всё.
- Полина? – посмотрела Марьяна на меня. – Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, - сказала я.
- Вон там, - показала Марьяна. – Костюмы. Нам дали напрокат в театре. Их нужно подогнать, чтобы вы не смотрелись как ряженые. Полина, я на тебя надеюсь.
И она умильно взглянула на мою блузку. Всем в школе было известно, что некоторые вещи я шью себе сама. Я обалдела. Нас было шесть групп.
- Что? – спросила я. – На всех подгонять?
- О, нет-нет, - заторопилась Марьяна.
Я облегчённо вздохнула. Шекспировскую группу она взяла на себя. Эти представляли кусок из «Ромео и Джульетты». Остальным обещали помочь родители. Была ещё не устроена только наша группа. Но за нас Марьяна не волновалась, объявила она, потому что есть я. Я кисло пообещала, что ладно, подгоню костюмы.
На следующем уроке Марьяна попросила математиню отпустить нас работать над костюмами. Валентина Станиславовна выгнула бровь и не согласилась. Она внимательно посмотрела на нас с Серёжкой, и её губы тронула лёгкая усмешка, даже не усмешка, а так – намёк.
- Любезная Марина Ивановна, - сказала математиня, - после моего урока – хоть потоп. А сейчас позвольте мы начнём заниматься.
Марьяна как оплёванная пошла прочь, на ходу бормоча, что когда некоторые боролись за президентский грант, им помогала вся школа, а когда потребовалось оказать ответную услугу… Она хлопнула дверью так, что перекосился портрет какого-то там великого деятеля. Математиня повернулась к нам.
- Вы хотите сдать ЕГЭ, гуманитарии мои? Тогда – вперёд! Галицын, быстро к доске. Вчерашняя теорема и сегодняшнее задание. Уложишься в десять минут, будет пятёрка, невзирая на ошибки! Корнеев, приготовиться! То же самое. Я вам покажу, как мне демонстрации устраивать, лицедеи!
Потом она начала перекрёстный допрос, поднимая нас в шахматном порядке и буквально расстреливая своими формулами и определениями. К концу урока она подобрела.
- Ладно, не всё так безнадёжно, - объявила математиня. – Приду завтра посмотреть на ваше представление. Приложите усилия, дорогие мои. Не позорьте школу.
И она уплыла строго по звонку.
И сразу пришла директорша. У её мощного плеча крутилась разобиженная Марьяна. Директорша обозрела нашу пятёрку и велела отправляться в класс домоводства.
- Галицын, - окликнула она. – Сходи ещё раз в актовый зал. Они там снова напортачили.
- Не пойду, - объявил Сергей.
Директорша, подобрав монументальные корпуса, развернулась в его сторону.
- Уймите сперва Журавлёва. Он вообразил, что он гений!- торопливо сказал Сергей.
Этот Журавлёв у «бэшек» был чем-то вроде нашего Евгена.
- Пошли, - кивнула ему директорша.
- Не уходи без меня, - шепнул мне Серёжка.
И мы разошлись по разным углам.
В кабинете домоводства было пусто и тихо, но машинку нам открыли самую лучшую и шкаф с нитками – иголками - фурнитурой тоже стоял нараспашку. Я вывалила театральное тряпьё из мешка и велела им разбирать костюмы.
Они облачились. На Евгене с его накачанными мышцами всё смотрелось почти идеально, только было мятое и задиралось в разных местах. Я принялась поправлять и одёргивать.
- Вот здесь жмёт! – Евген поймал мою руку и прижал к своему паху.
Там действительно имелся напряжённый член, вываленный из ширинки.
Я обозвала его идиотом и велела застегнуться. Он разочарованно подчинился.
- Это только погладить, - объявила я и повернулась к Артёму.
Артёму костюм шёл ужасно, вот только обвисал в разных местах. Я быстро подобрала подплечники, наметила места, где требовалось ушить, и велела раздеваться.
С девчонками было хуже. Актрисы, на которых шили эти платья, видимо были габаритными дамами.
- Ладно, - сказала я. – Сейчас подгоню костюм на Артёма, а потом займусь вами.
Пока мы суетились, Евген, который расхаживал по кабинету в одних трусах, изловил Светку, задрал на ней её пышные юбки и пристроился сзади. Побледневший Артём торопливо щёлкнул замком кабинета.
Светка покорно стояла в согнутом положении. Всю её вместе с головой и руками закрывали юбки, закинутые наверх. На виду были только попа и длинные стройные ноги. Евген стащил с неё колготки, потом цапнул у меня со стола здоровенные портновские ножницы и принялся прорезать дырку в трусиках.
Светка о чём-то глухо умоляла из-под тряпок. Евген намеренно ввёл лезвие ножниц слишком глубоко между её половыми губами. Светка тряслась, как осиновый лист. Он немного подвигал ножницами из стороны в сторону, потом со словами «да н-ну, ничего не видно» быстро раскромсал трусики в клочки. На талии у Светки осталась только резинка с бахромой.
Светка испуганно перебирала ножками, а Евген начал водить стальной штуковиной между её паховыми складками. Светка уже громко молила перестать. Евгену же очень понравилась новая забава. Он осторожно ввёл ножницы между её половыми губами, повернул их там и раскрыл, раздвигая промежность. Там у Светки всё пульсировало, подстёгнутое ужасом. Евген расправил пальцами лепестки её влагалища и стал тихонько толкать ножницы туда. Мы все замерли как парализованные. Светка тоже замолчала и только всхлипывала.
Евген ещё немного покрутил ножницами, но дальше действовать не решился. Он швырнул их на стол и быстро вогнал в Светкино нутро свой разросшийся до великанских размеров член. Она вякнула было, но тут же издала блаженный стон и подалась назад, глубже насаживаясь на его ствол. Евген постоял немного, покачиваясь с носка на пятку, но тут же заработал как машина. При этом он сильно разводил, буквально раздирал половинки Светкиной попы. В какой-то момент он попытался засунуть палец в её анус, но у него ничего не получилось. Светка сжалась отчаянно и что-то истерично провякала из-под тряпья. Тогда он сильно ударил её по попе.
- Я тебе что велел сделать, сучка рваная? – грозно спросил он.
- Я делала!... – крикнула Светка. – Делала!
- Что-то незаметно! – процедил Евген, продолжая долбить её с той же скоростью и напором.
Но вот он резко выдернул член и густо облил её попу с вспухшим малиновым следом пятерни жемчужно запереливавшейся спермой. Он обмакнул в неё палец и попытался снова ввести в анус. И снова ничего не получилось.
- Завтра, - громко сказал он Светке, - ты по-любому будешь лишена анальной девственности. Хочешь ты этого или нет. Я дал тебе время на разработку. Если не сделала – твои проблемы. Завтра! Я разнесу твою жопу в клочки завтра! Поняла? Я спрашиваю – поняла?!
- Д-да, - прошептала Светка, скидывая с головы юбки и опускаясь перед ним на колени.
Она принялась нежно и проворно вылизывать его член, втягивать его в себя и поглаживать мошонку. Евген глубоко вздохнул и перевёл взгляд на меня.
- Становись, - предложил он мне.
- Ждать устанешь, - мрачно объявила я.
- Никуда не денешься, - объяснил мне Евген. – Всё равно приползёшь и будешь умолять хоть головочку пососать!
- Мечтать не вредно, - буркнула я и швырнула ушитые штаны Артёму.
Эти двое с Наташкой тоже пристроились в уголке, и самозабвенно предавались своему излюбленному занятию. Наташка обсасывала его член, совершая сложные манипуляции задницей, приподнимая её и опуская, поводя во все стороны. Обе её руки были запущены в собственные трусы.
- Быстрее! – поторопила я их. – Не собираюсь сидеть тут с вами до вечера!
Наташка вдруг приподнялась и буквально наделась ртом на Артёма. Тоже мне, глубокая глотка! А он начал двигаться в её горле. И, кажется, кончил ей туда. Ещё некоторое время Наташка сладострастно работала губами и языком над его членом, потом медленно выпустила расслабившийся инструмент. Артём притянул её к себе и стал целовать и шептать что-то на ухо. Наташка в этот момент раздвинула ноги, и он шуровал там у неё внутри пальцами. Наташка блаженно улыбалась и отвечала на поцелуи.
Я начала терять терпение.
- Что стоишь? – сорвалась я на Светку. – Быстро включай утюг и – вперёд!
- Да заткнулась бы ты, недотраха! – откликнулась она.
Светка кусала губы и выглядела до крайности озабоченной, но всё же пошла к гладильной доске, подхватив по пути костюм.
Наташка с Артёмом наконец-то разлепились. Артём стал натягивать то, что я уже сделала – брюки и широкую романтическую блузу. Получилось неплохо. Я расправила складки и объявила ему, что он может уже пойти к зеркалу. Глядя на него, мрачный Евген тоже принялся торопливо облачаться.
В это время сильно затарабанили в дверь. Наташка открыла. Ворвалась нервная Марьяна.
- Вы почему закрылись? – подозрительно спросила она.
- Да мы и не знали, что дверь закрылась, - мило улыбнулась Наташка.
Марьяна вошла, увидела Артёма и всплеснула руками.
- Как тебе идёт этот наряд, Артём. Тебе следовало жить в то время.
Пока она пристально разглядывала уже облачившегося Евгена, я передала Артёму сюртук.
- Ну, у мальчиков всё хорошо, - довольным голосом сказала мне Марьяна. – А как вы, девочки?
Она скептически осмотрела Светку и Наташку.
- Я ещё не бралась за них, - сказала я.
- Полина, - Марьяна выглядела очень смущённой. – Этот кабинет сейчас будет нужен. Здесь начнутся уроки. Может быть, ты пойдёшь домой? Возьми отсюда любые материалы, какие нужны.
- Примерять надо будет, - сказала я.
- А пусть девочки идут с тобой. Женю и Артёма мы отпустим. А вы уж постарайтесь, дорогие.
Я пожала плечами. Домой так домой.
Марьяна быстренько накатала нам пропуск из школы, и мы отправились собираться. По дороге я вспомнила Серёжкину просьбу.
- Идите, - пробормотала я. – Догоню.
В актовом зале стояла суета. Его украшали, тянули какую-то проводку с лампочками. Серёжку я нашла за компьютером. Как всегда! Он разулыбался мне навстречу.
- Ты уже всё? – спросил он.
Я рассказала. Он нахмурился.
- Эти два, - Серёжка замялся, проглатывая нелестные эпитеты, которыми хотел наградить мальчишек, - Артём и Евген точно идут по домам?
Я покачала головой.
- Марьяна их погнала на уроки!
- А, тогда нормально, - успокоился Сергей. – Приглашение в силе?
Я кивнула.
- Я приду, - сказал он.
Когда мы с девчонками пришли ко мне, хмурая Светка окинула взглядом квартиру, скривилась и вдруг поинтересовалась:
- Поль, у вас есть водка?
- Ёлки, не знаю! – засмеялась я от неожиданности. – Тебе зачем?
- Надо, - вздохнула Светка.
- Сейчас посмотрю, - сказала я и полезла в холодильник.
Водка нашлась между бутылочек с кетчупом и соевым соусом.
- Вы, может, есть хотите? – спросила я.
Они хотели. Я закинула в микроволновку кастрюльку с овощным рагу и уставилась на Светку, которая отважно опрокинула в себя рюмку водки и теперь, давясь, заедала её яблоком.
- Что с тобой?
- Да достал он меня уже! – вырвалось у Светки. – Хочет анального секса! А я не могу! Мне больно!
- А разрабатывать пробовала? – спросила Наташка, тоже угрызавшая яблоко.
- Да не могу я! – почти взревела Светка. – Боль такая, что хоть на стены кидайся!
- Ну, откажись, - пожала я плечами. – В чём проблема?
- Он её изобьёт опять, - сказала Наташка.
- Ни фига себе! – вырвалось у меня. – Брось ты его!
Светка глянула на меня и, не отвечая, вдруг погладила себя по лобку, полуприкрыв глаза и судорожно сводя вместе коленки.
- Знаешь, какой он классный любовник, - перевела мне её пантомиму Наташка.
- Да дура какая-то! – не выдержала я
Микроволновка звякнула. Я разложила еду по тарелкам, достала хлеб, приправы, сок. Девчонки взялись за ложки.
- А мне, - сказала Наташка. – Нравится минет. Ну, вот не могу – такой кайф. Особенно, если он сидит, и видно его лицо.
Она сладострастно облизала ложку.
- Что хорошего? – удивилась я.
- Ты ничего не понимаешь, - махнула на меня Наташка. – Такое мощное ощущение власти над мужиком! Я уже от одного этого кончаю, и кончаю, и кончаю!
Светка кивнула. У неё сделалось сонное выражение лица. Она еле возила ложкой по тарелке.
Я поднялась и сварила для неё кофе. Светка благодарно кивнула.
Когда мы, наконец, отправились работать над костюмами, она уже смотрела бодрее. Я вытащила из вороха одежды испачканную нижнюю юбку и швырнула Светке.
- Постираешь!
Она молча свернула загаженную спермой Евгена шёлковую вещицу. Пока я шила, они разглядывали квартиру.
- Кто твои предки? – спросила Белянская.
Я ответила.
- А откуда так шить умеешь? – не отставала она.
- Бабушка у меня была белошвейка, - сказала я.
Светка ухмыльнулась и пропела: «Была я белошвейкой и шила платья, теперь служу в театре и стала… знаменитой!»
Наташка покосилась на меня. Моя бабушка жила с нами и умерла три года назад. Я её очень сильно любила.
- Знаешь, - мстительно сказала она Светке. – А давай я помогу тебе разработать жопу. Неохота мне завтра после праздника слушать твои истерики!
Светка побледнела, но отважно согласилась. Я мысленно плюнула и ускорила свои действия. Иголка у меня в руках буквально летала.
- Презерватив есть? – допрашивала её тем временем Наташка.
Белянская достала из своей сумки косметичку и извлекла из неё упаковку презервативов и что-то завёрнутое в салфетку.
- А это что? – тут же цапнула предмет Наташка. – О-о-о! – завопила она, развернув его.
Это оказался мощных размеров вибратор.
- Дай попробовать, а? – заныла Наташка.
- Да бери, - буркнула Светка. – Это мне Евген всучил, специально чтобы анус разрабатывала. Представляешь?
- Вещь! – восхищённо выдала Наташка, раздеваясь с большой поспешностью.
- Ты хотела мне помочь, - напомнила Светка.
Наташка, оставшаяся без юбки и колготок, сняла трусы и раскорячилась, проталкивая в себя игрушку.
- Сейчас, - Наташка активировала вибратор и тут же заизвивалась. – А! О! КАЙФ-Ф-Ф! Вставай ...раком. Я сейчас…
Светка трясущимися руками начала стягивать с себя одежду. Мне стало её жалко.
- Пойди в ванную, - сказала я ей. – Посмотри в медицинском шкафчике. Там есть пластиковый пакет с кружкой Эсмарха… Ну, такая штука, на грелку похожая. Там в пакете есть наконечники...
- Зачем? – спросила Светка.
- Это приспособление для клизмы, - брезгливо объяснила я ей.
Она ушла. Наташка продолжала изгибаться и извиваться, что-то ещё напевая при этом.
- Почему она не найдёт другого парня? – с досадой спросила я у неё.
- Тебе же объяснили, - пожала она плечами.
- Да он просто первый, - попыталась я философствовать. – У других тоже есть аппараты!..
- Серого отдашь? – хмуро спросила вернувшаяся Светка.
Я онемела, потом пролепетала:
- Да как я могу! Он же…
Я имела в виду, что Серёжка - живой человек. Как это можно так говорить о живом человеке – отдашь?
- Вот потому заткнись, - буркнула Светка. – К тому же Евген вовсе не первый. Это мы вас, дур, разводили спектаклем!
- Как это? – не поняла Наташка.
Она перестала дёргаться, вытащила из себя эту штуку и положила на салфеточку.
- Так это! – равнодушно продолжила Светка. – Ещё в начале учебного года наши мальчишки из класса как-то травили про нас. А этот Серый как обычно отмалчивался. А когда парни его достали, сказал, что у нас в классе есть только одна девочка, достойная внимания. Ты! – она посмотрела на меня. – Евген и завёлся. Случая только не представлялось. Спасибо Марьяне. Евген сам хотел тебя оприходовать, да и сделал бы это. Только Тема в последний момент струсил и позвал Серого, якобы компьютер починить…
- То есть, когда мы шли к Артёму, уже было ясно, что нас выебут? – спросила Наташка.
- Насчёт неё не знаю, - хмыкнула Светка. – А насчёт тебя – ясно, как божий день!
- А ну-ка вставай в позу! – нехорошо оживилась Наташка.
- Да пошла ты! – вяло сказала Светка и повернулась ко мне. – Вазелин есть?
- Там же в аптечке, - машинально ответила я.
Наташка была вне себя.
- Я ей сейчас устрою! – пыхтела она. – Почище Корнеева! Она попляшет у меня сейчас, сучка такая!
- Твори свою месть за пределами моего дома, - попросила я.
- Тебе хорошо! – в запальчивости начала она.
- Так тебе тоже, - перебила я. – Ты всегда хотела заполучить Артёма…
Я не договорила о том, что без этого стечения обстоятельств она бы никогда с ним не была. Но Наташка итак поняла. Она прищурилась на меня.
- Тебя я тоже убью! – сказала она.
Вернулась Светка, смотрела она теперь только на меня.
- Что делать?
Я нехотя объяснила. Она вымазала наконечник так, что с него чуть ли не капало и улеглась на бок на диван.
- Коленки подтяни к груди, - посоветовала я. – И расслабься. Вот это точно не больно.
Светка начала вводить наконечник, сначала опасливо, а потом уверенно, и даже несколько раз подвигала им в заднем проходе.
- Спасибо, Поль, - сказала она. – Кажется, поняла, что к чему.
Она поднялась, покопалась в косметичке и достала длинный патрончик с блеском для губ.
Эта штука была толще, чем палец. Светка достала наконечник и попыталась ввести новый посторонний предмет, как выражаются в больнице у моих родителей. Она толкала и толкала его, а плоть упорно сопротивлялась.
- Давай я, - сказала Наташка.
Я не видела, что она сделала, но Светка вдруг дико ахнула горлом. Звук получился как у жабы.
- Вот и всё, - изрекла Наташка и отступила в сторону. – А ты боялась.
- Больно! – завывала Светка.
Эта дура Наташка каким-то образом ухитрилась всадить ей в анус вибратор. Светка хваталась за него, но любое движение причиняло ей невыносимые муки. Она корчилась и просила сделать что-нибудь.
- Включить? – цинично спросила Наташка.
Светка поняла, что в ней, и затихла, продолжая корчиться. Она вдруг сгруппировалась, приняла первоначальную позу и вытащила игрушку. Некоторое время с ненавистью смотрела на Наташку, а потом в два приёма скрутила её и проделала то же самое. Пока моя незадачливая приятельница корячилась в попытках избавиться от вибратора, Светка подошла ко мне.
- Спасибо, докторская дочка, - пробормотала она. – Есть у тебя какой-нибудь анальгин?
- Там же в аптечке, - пожала я плечами.
Светка сходила, подала одну таблетку Наташке. Та приняла.
- Ты была не права, - сказала Светка.
- Ты тоже, - буркнула Наташка.
Светка хмыкнула.
- Но тебе ведь понравилось?
- Я не про сейчас, - сказала Наташка.
- Я тоже, - ответила Белянская.
Они дружно распили анальгин.
- Ладно. Как-нибудь, - изрекла Светка.
- Вам нужна анестезирующая мазь, - сказала я.
- Что это? – спросила Светка.
Я пояснила. Они повеселели.
- Пошли завтра с нами, - позвала Светка. – Ты и в самом деле классная баба, Поль!
В её устах это была высшая похвала. Я засмеялась ей в лицо.
- Возьми своего Серого, - настаивала Светка.
Я покачала головой.
- Ты такая же! – вдруг тихо сказала Светка. – Такая же высокомерная, как и он. Это просто бесит!
Я не считала себя высокомерной. Я просто очень сильно стеснялась. Вот, значит, как это выглядит со стороны. Будто бы я невозможная гордячка.
- Не хочу я так, - сказала я Светке. – Я хочу быть только вдвоём. Чтобы при этом летели звёзды, и хор ангелов пел.
Наташка гоготнула, а Белянская поняла.
- Н-ну, давай, - задумчиво выдала она. – Может, хоть у тебя получится… Скоро ты там дошьёшь?
Я спохватилась. Потому что уже некоторое время занималась своим платьем.
- Меряйте!
Они переоделись и завертелись перед зеркалом. Получилось классно, особенно у Светки. Фигура у неё – закачаешься. Настоящая модель.
- Погладите сами, - распорядилась я. – И осторожнее. Там всё сделано на живую нитку. Когда будем возвращать, всё придётся распустить.
Они кивнули.
- Так бы и ходила, - сказала Светка. – Надоело, что на меня вечно пялятся. К вечеру – буквально засаленная этими взглядами! А знаете…
Она принялась рассказывать, какие необычные ощущения испытала, когда Евген задрал юбки ей на голову. Вроде бы она и спрятана, скрыта, а половые органы наруже. И ощущение металла в промежности подействовало на неё возбуждающе. Когда Евген вошёл в неё уже своим членом, её трясло от желания.
- Ну что? – она посмотрела на Наташку. – Хочешь попробовать?
Наташка с готовностью задрала юбки на голову, а Светка взяла у меня металлический напёрсток и стала играть с её клитором. Потом она основательно отодрала её вибратором, запихнув в задний проход наконечник от клистира. Уже потом, после игры, стаскивая с себя платье, Наташка сладко потянулась.
- Нравится мне это дело, бабы! Так бы и жила на хую!
Светка хмыкнула. Она снова вертела в руках наконечник.
- Я возьму? – спросила она у меня. – Там ещё один был.
- Да забирай! – сказала я.
Они мне уже до смерти надоели со своей кондовой физиологией. Я дождаться не могла, когда они, наконец, уйдут. Я стала примерять платье.
- Ох, и хороша же ты! – сказала вдруг Светка. – Тебе мини надо носить. А лучше маленькие платья в обтяжку.
Я сказала, что такое у меня тоже есть, но сальные взгляды мне не влазят.
- Умна, - процедила Светка. – Ладно, Натусик, пошли домой. А то твоя маман сейчас начнёт обрывать школьный телефон!
На улице уже было основательно темно. Они быстренько собрались и отвалили, а я распахнула балконную дверь, чтобы выветрить запах их сексуальных опытов. Скорее всего, он был только у меня в голове, но избавиться от неприятных ощущений удалось, только всё основательно проветрив и протерев влажной тряпкой. Я даже сама вымылась.
Резко полегчало.
Я уже доглаживала свой театральный костюм, когда в прихожей тренькнуло. Пришёл Серёжка.