Обычно я сразу переключал канал, как только телевизионная передача прерывалась рекламой, но этот ролик почему-то привлек мое внимание. Рекламировали писающую куклу. «До чего дошел прогресс» - подумал я. Писающие и даже какающие куклы существовали уже давно, но эта была особенно реалистичной.
Не говоря уже о такой пикантной особенности, что кукла была мужского пола. Я не особенно разбирался в куклах - их среди моих детских игрушек никогда не было - но насколько я помнил по своему пребыванию в детсаде, все куклы в ту пору были девочками. Впрочем даже «девочками» они были довольно условно: из-за отсутствия выраженных первичных половых признаков. У этого же пластмассового мальчика все было на месте. «Современные дети требуют стопроцентного реализма, - усмехнулся я, - И родители похоже не сильно возмущаются»
Заинтересованный рекламным роликом, я решил досмотреть его до конца. Две шестилетние девчушки на телеэкране вовсю хохотали, показывая пальцами на лежащего перед ними игрушечного малыша. Фонтан у голенького пластмассового мальчика между ножек даже у меня вызвал улыбку.
Больше ничего интересного в рекламном блоке не было. Я посмотрел на часы и выключил телевизор. Пора было идти в загадочную лабораторию, на объявление которой я пару дней назад откликнулся. Им нужны были добровольцы для экспериментов, а мне, бедному студенту, позарез нужны были деньги. Деньги, кстати, эта лаборатория предлагала очень хорошие - особенно по сравнению с другими подобными учреждениями. Я время от времени подрабатывал участием в различных медицинских исследованиях, поэтому примерно знал расценки.
Быстро одевшись, я вышел из квартиры. Было подозрительно, почему в этой лаборатории платили чуть ли не вдвое больше, чем в предыдущих. Я отогнал неприятные мысли. В конце концов всегда можно отказаться, если эксперимент покажется слишком рискованным. Я начал вспоминать все эксперименты, в которых я за пару лет успел поучаствовать. Никаким зверствам добровольцев в этих лабораториях не подвергали. Да и в мутанта я пока не превратился. С этими мыслями я и спустился в метро. Ехать надо было на другой конец города.
Лаборатория находилась в только что построенном микрорайоне. Я вышел из автобуса и направился к небольшому двухэтажному зданию из стекла и бетона. Зайдя вовнутрь, я нерешительно оглянулся по сторонам.
- Вы доброволец? – подняла на меня глаза сидевшая за стойкой симпатичная блондинка, которая очевидно была секретаршей.
- Ага, - кивнул я и назвал свою фамилию.
Постучав по клавиатуре, девушка улыбнулась и протянула мне стопку каких-то бумаг.
- Вы пока садитесь и заполняйте документы, - сказала она мне, - А я схожу за заведующей.
Я сел в кресло и начал заполнять первый бланк. Все начиналось точно так же, как и в других лабораториях - с кучи анкет.
Возня с бумагами заняла у меня около пяти минут. Отложив их наконец в сторону, я начал изучать обстановку. Вскоре вернулась светловолосая секретарша. За ней шла женщина лет сорока в белом халате. «Босс» - догадался я.
- Елена Владимировна, - по деловому протянула мне руку женщина в белом халате, - Заведующая лабораторией.
- Я уже догадался, - улыбнулся я.
- Ну что ж, проходите, - сказала Елена Владимировна, жестом приглашая меня в распахнутую дверь.
Мы пересекли коридор и зашли в кабинет заведующей. Показав мне на кресло перед столом, Елена Владимировна принялась быстро листать мои бумаги.
- Все свои болезни указали? – строго спросила меня она, - Включая детские: корь, скарлатину, ветрянку... Я уверена, что у Вас нет никаких противопоказаний, но мы все равно возьмем анализы, чтобы подстраховаться.
Заведующая быстро кому-то позвонила.
- Сейчас наша медсестра возьмет у Вас кровь, - пояснила она мне, - Прямо тут, пока я с Вами беседую. Чтобы не терять времени.
Через пару минут в кабинет действительно пришла симпатичная молодая медсестра, чтобы взять у меня анализ крови. Я неприятно поморщился при виде шприца, поняв, что у меня будут брать кровь из вены.
Медсестра занялась своим делом. Заведующая тем временем принялась рассказывать мне о предстоящем эксперименте, не обращая ни малейшего внимания на возню медсестры.
- Может пересядете на диван? – заботливо предложила Елена Владимировна после ухода медсестры, - Или окно открыть? А то Вы как-то странно побледнели, как будто не хватает свежего воздуха.
Мне действительно было нехорошо. Немного кружилась голова и клонило в сон. Даже показалось, что я на мгновение потерял сознание. Впрочем после того, как заведующая открыла окно и комната наполнилась свежим воздухом, мне стало гораздо лучше.
- Ну вот, - улыбнулась Елена Владимировна, - Так намного лучше. Я, если честно, уже начала беспокоиться.
Я посмотрел на часы и поразился, как быстро бежит время. Оказывается, я беседовал с заведующей уже целый час, хотя казалось, что пришел сюда только пять минут назад. Самое странное, я абсолютно не помнил, что она мне рассказывала. Последним отчетливым воспоминанием был шприц, наполняемый тёмной венозной кровью. Потом странный провал в памяти и это загадочное недомогание.
- Так на чем мы с Вами остановились? – спросила Елена Владимировна.
- Вы упомянули фильм «Матрица», - напомнил я.
- Точно, - вспомнила заведующая, - Смотрели «Матрицу»? Представьте себе, мы тоже научились подключать мозг человека к компьютеру. Этим экспериментом мы с Вами и займемся. Хотите попасть в виртуальную реальность? Вам понравится.
- Ну это зависит от реальности, – заметил я, - Она у вас приятная или страшная?
- Конечно приятная! – засмеялась Елена Владимировна, - Сказка с исполнением всех желаний. У Вас есть какие-нибудь конкретные пожелания? Бугатти Вейрон, Памела Андерсон...
- Я вам список на десять страниц составлю, - шутливо ответил я.
- Вот и отлично, - сказала мне заведующая, - Люблю организованных людей. Придете к нам со своим списком через неделю. К этому времени будут известны результаты Ваших анализов. Без анализов, извините, у нас с Вами ничего не получится.
- Значит на сегодня у нас всё? – разочарованно протянул я.
- Вы куда-то торопитесь? – спросила меня Елена Владимировна, - Я хотела, чтобы Вы сейчас прошли медосмотр у нашего врача.
Заведующая встала из-за стола. Я неохотно вышел вслед за ней в коридор. Медосмотры я не любил, потому что даже в двадцать лет был очень стеснительным.
- Это Светлана Викторовна, наш врач, - представила мне заведующая молодую женщину в белом халате, когда мы вошли в медицинский кабинет, - И Катя, медсестра.
Я принялся украдкой разглядывать рыженькую медсестру. Кате конечно было не меньше восемнадцати, хотя ее вполне можно было принять за старшеклассницу – из-за по-детски курносого носика.
- Ну что стоите? – подняла на меня взгляд сидящая за столом врач, - Раздевайтесь.
Я начал раздеваться.
- Трусы тоже надо снять, - улыбнулась медсестра, заметив мою нерешительность.
Я густо покраснел, но выполнил просьбу девушки. Заметив, что она принялась с улыбкой меня разглядывать, я смущенно прикрылся между ног.
- Какой стеснительный! – засмеялась Катя и вслед за ней врач.
- Не надо прикрываться, - улыбнулась Светлана Викторовна и подойдя ко мне вплотную, мягко разняла мои руки, - Кого Вы тут стесняетесь?
Я подумал, что в самом деле нечего стесняться – ведь я был в медицинском учреждении. Но все равно продолжал краснеть, проклиная свою дурацкую стеснительность. Эта оставшаяся с подросткового возраста стеснительность часто мешала мне в отношениях с противоположным полом.
- Сейчас я Вас послушаю спереди и сзади, - сказала врач.
Светлана Викторовна одела фонедоскоп и принялась меня слушать. Потом она начала щупать мне живот. Впрочем это было только начало. Врач зачем-то решила ощупать каждый укромный уголок у меня между ног. Стоя перед ней с медсестрой голышом, мне хотелось провалиться под ...землю от смущения.
- Елена Владимировна сказал, что кровь у Вас уже брали, - заметила врач, - Значит остались только анализ мочи и мазок. Сейчас Катя даст Вам баночку. Надеюсь, сможете наполнить ее где-то на три четверти? А остальное в горшок.
Медсестра протянула мне маленькую баночку и эмалированный детский горшок.
- Что, прямо тут все делать? – опешил я, чувствуя, что снова краснею.
- А где еще? – засмеялась рыженькая медсестра, - Зайди вон туда, за ширму, если такой стеснительный.
Обе тихонько захихикали, вогнав меня в краску. Взяв горшок с баночкой, я отправился за полупрозрачную ширму.
- Ну что Вы там так долго возитесь? – недовольно спросила врач после двухминутного молчания.
Сделав над собой усилие, я поборол стеснительность и начал писать, стараясь делать это как можно тише. Впрочем всем в кабинете и так было понятно, что означает характерное журчание.
- Кажется, процесс пошел, - засмеялась за ширмой Катя.
- Наконец-то! – вздохнула врач.
Наполнив баночку, я вышел из-за ширмы и молча отдал ее медсестре, стараясь не встречаться с девушкой взглядом – так сильно я ее стеснялся.
- Ну вот, - улыбнулась врач, - Было совсем не трудно пописать в баночку, правда?
Медсестра снова захихикала. Я вспомнил, что теперь меня ждет мазок. Медсестра быстро и довольно бесцеремонно сделала эту процедуру, не забыв, как обычно, посмеяться над моей стеснительностью. Наконец мне сказали, что можно одеваться.
Придя в лабораторию через неделю, я заметил, что меня там ждали, причем с каким-то странным нетерпением. Секретарша сразу же пропустила меня в кабинет заведующей и та, радостно пожав мне руку, объявила, что результаты моих анализов просто отличные и можно приступать к эксперименту.
- Только подпишите сначала вот эту бумагу, - сказала она мне, - Очень серьезный документ - подписка о неразглашении. Все, чем мы тут занимаемся, является государственной тайной.
Я подписал протянутую мне бумагу.
- Теперь, когда Вы дали подписку о неразглашении, я могу подробнее рассказать о наших исследованиях и предстоящем эксперименте с Вашим участием, - улыбнулась Елена Владимировна.
- Виртуальная реальность посредством подключения человеческого мозга к компьютеру? – вспомнил я.
- Ага, виртуальная реальность, - подтвердила Елена Владимировна, - Кстати, я Вам рассказывала, как мы это делаем?
- Через разъем в шее? – попытался пошутить я, - Как в «Матрице»?
- Если бы все было так просто, - вздохнула заведующая, - Биологическая и компьютерная память, как вы понимаете – полностью несоместимые носители информации. Но даже совершенно разные носители могут хранить одинаковую информацию.
- Уж не хотите ли Вы сказать... – изумленно вырвалось у меня.
- Да, да, - перебила меня заведующая, - Мы полностью загружаем содержимое человеческого мозга в компьютер.
Я скептически ухмыльнулся, посколько учился на факультете информатики и немножко представлял возможности современных компьютеров.
- Так и знала, что Вы мне не поверите, - немного обиженно сказала Елена Владимировна, - Проблемы у нас действительно были, особенно с недостатком памяти, но благодаря новым методам сжатия данных их наконец удалось решить. И разумеется мы используем не ноутбуки, а суперкомпьютеры последнего поколения. Они у нас занимают весь подвальный этаж. Два компьютера: основной и резервный.
- Значит Вы утверждаете, что человеческое сознание может обойтись без тела? – уточнил я, - Если закачать его в один из ваших компьютеров?
- Совершенно верно, - ответила Елена Владимировна, - Вы представляете важность наших исследований? Компьютер – это ведь только промежуточный этап. С его помощью возможен трансфер человеческой личности из одного биологического носителя в другой, включая искусственно выращенные человеческие тела. Фактически речь идет о бессмертии.
- Ну это уже из области научной фантастики, - улыбнулся я, - Особенно искусственно выращенное человеческое тело.
- Зря смеетесь, - возразила заведующая таким серьезным тоном, что я похолодел, - Наши исследователи уже давно занимаются этим направлением. Давайте я вкратце расскажу историю нашей лаборатории, чтобы Вы лучше представляли, над чем мы работаем.
Заведующая продолжила свой рассказ. История лаборатории звучала как крутой роман в стиле сайнс фикшн. Создано их учреждение было еще в сталинскую эпоху – генсек хотел обратить вспять процесс своего старения. Примерно до конца восьмидесятых они только этим и занимались – попытками омолодить членов Политбюро.
- Впрочем ничего конкретного мы на этом поприще так и не достигли, - вздохнула Елена Владимировна, - Омоложение стариков в принципе невозможно. С существующим человеческим телом бесполезно что-то делать, потому что у каждого из нас уже при рождении включается обратный отсчет. Природа так устроила, что мы запрограммированы стареть.
Елена Владимировна сделала паузу, отхлебнув из чашки кофе. Я с интересом ждал продолжения.
- Побороть природные процессы можно только искусственно вырастив человекое тело с усовершенствованной ДНК, - объяснила она, - Вы даже не представляете, какие открываются возможности после удаления гена старения. Можно например в определенный момент зафиксировать возраст человека и он навечно останется молодым.
Слова заведующней звучали как неудачная научно-поплярная шутка. Я вгляделся в ее лицо – на нем не было и тени улыбки.
- А теперь представьте, - продолжила Елена Владимировна, - Трансфер сознания из больного тела в здоровое. Или из старого в молодое. Такой же простой процесс, как перекачивание файлов из одного компьютера в другой. Конечно, с живыми людьми такие вещи делать ни в одной цивилизованной стране не позволят. Потому что встает вопрос – куда девать второе сознание.
- Я как раз хотел у Вас об этом спросить, - ехидно улыбнулся я, - Это с компьютерами просто. Старую операционку с файлами можно просто стереть.
- Поэтому мы и занялись искусственным выращиванием человеческих тканей, - объяснила заведующая, - И в обозримом будущем даже целых искусственных тел. Мозг-то у них мертвый, поэтому и живыми людьми считать нельзя. Как это у вас, компьютерщиков, называется? Хардвер без софта.
Я мгновенно насторожился, пытаясь вспомнить, когда я успел рассказать этой женщине о своей будущей специальности. «Скорее всего указал в одной из анкет» - подумал я.
- Ну а чисто теоретически, если поверить в ваших искусственных людей, – начал я, - Почему у них мозг мертвый? Он ведь тоже имеет клеточное строение. Нейроны, электрические импульсы. Ничего сверхъестественного.
- Очень хороший вопрос, - оживилась Елена Владимировна, которая как будто ждала моего вопроса, - Верьте или нет, но загружая содержимое человеческого мозга в компьютер мы столкнулись с загадочным феноменом, которому не нашли пока объяснения. Я имею в виду научное, биологическое объяснение, потому что другое объяснение существует уже несколько тысяч лет.
- Вы имеете в виду понятие человеческой «души»? – догадался я.
- Её самой, - подтвердила заведующая, - Как мы ни бились над этой проблемой, так и не смогли ее решить. Человеческое сознание может активно функционировать только на одном физическом носителе, что полностью соответствует утверждению о душе, существующей в единственном экземпляре. Человеческое тело искусственно вырастить можно, а душу - нет. Впрочем принципиально это ничего не меняет. Даже упрощает.
- Весь ваш процесс пересадки душ – это конечно просто теория? – уточнил я, потому что рассуждения заведующей начинали меня пугать.
- Пока теория, - улыбнулась Елена Владимировна, сделав ударение на слове «пока», - Ну а если до практики дойдет, согласитесь поучаствовать в подобном эксперименте? У Вас нет мечты переместиться в другое тело? К примеру в тело маленького ребенка?
Меня как током ударило. Откуда она знала о моих тайных фантазиях превратиться ...в малыша? Мало того, что я никому в своей жизни о них не рассказывал, мне самому было стыдно об этом думать. Взрослый мужик, надеющийся в обозримом будущем создать нормальную семью – и такое извращение, полностью противоречащее самой роли сильного пола. Не мужское это дело – представлять себя беспомощным ребенком.
- О чем это Вы задумались? – с улыбкой спросила заведующая, - Я же совсем простой вопрос задала. Хотите назад в детство или нет?
- Не хочу! - буркнул я.
Повисло неловкое молчание, прервавшееся телефонным звонком.
- У вас уже все готово? – спросила Елена Владимировна, подняв трубку, - Хорошо, сейчас приведу его в Блок «Д».
Блок «Д» оказался совсем маленькой комнатой. Единственной мебелью была специальная больничная кровать на колесиках. С одной стороны кровати стояла стойка для капельницы, а с другой - два загадочных аппарата. Тот, что поменьше, был скорее всего аппаратом жизнеобеспечения - судя по прозрачной гофрированной трубке, заканчивающейся дыхательной маской. Внушительные размеры второго аппарата и особенно тянувшийся к разъему в стене толстый кабель недвусмысленно намекали, что это был блок интерфейса с двумя упомянутыми заведующей суперкомпьютерами в подвале.
В комнате кроме нас с заведующей, были две медсестры. Я кивнул знакомой по прошлому разу симпатичной рыженькой девушке. Вторая была высокой блондинкой.
Меня попросили раздеться догола и лечь в постель. Дождавшись, когда я залезу под одеяло, рыжая медсестра начала возиться с капельницей, а вторая тем временем одела мне на голову шлем с кучей тянувшихся к большому аппарату проводов. Заведующая все это время что-то старательно набирала на клавиатуре подключенного к тому же аппарату ноутбука.
Поставив мне капельницу, рыжая медсестра принялась закреплять ремни у меня на запястьях и лодыжках. Мне стало немножко страшно, куда я попал. Бросив на меня беглый взгляд, Елена Владимировна оторвалась от своего ноутбука и подошла к моей кровати.
- Не надо бояться, - сказала она мягким материнским тоном, , взяв меня за руку, - Эти ремни для Вашей же безопасности.
Покончив с ремнями, медсестра одела мне на лицо маску от аппарата искусственного дыхания. Заведующая подмигнула другой медсестре и я заметил у той в руках шприц. Снова вернулось беспокойство, что со мной собираются сделать что-то нехорошее.
- Этот укол просто поможет расслабиться, - объяснила Елена Владимировна, но на этот раз ее улыбка была неискренней, как будто она что-то скрывала.
Впрочем, сопротивляться было бесполезно, поскольку мои ноги и руки были крепко привязаны к кровати ремнями. К тому же медсестре сейчас даже не надо было колоть меня шприцем. Было достаточно просто ввести его в специальный разъем капельницы, что она и сделала. Оглянувшись на неожиданно загудевший большой аппарат, я с удивлением почувствовал, что теряю сознание. Моим последним воспоминанием была широкая улыбка заведующей, торжественно нажавшей на своем ноутбуке какую-то кнопку.
Первым чувством после пробуждения была досада. «Приятная сказка? Как же!» Обычный провал в памяти, как после общего наркоза, под которым меня собственно и продержали несколько часов. Вроде взрослый человек, а как легко повелся на все эти небылицы о трансфере сознания и вечной молодости. А чего стоил мигающий лампочками шкаф, выдаваемый за сложный электронный блок. И всё это впаривали мне, будущему компьютерщику...
Кому вообще нужна была эта бутафория? Неужели нельзя было придумать розыгрыш попроще? А самое главное – чем со мной занимались, пока я был без сознания? Я отогнал неприятные мысли. Вроде не изувечили. Руки-ноги на месте. Я начал панически себя ощупывать. Никаких швов в области живота не было – значит органов не удаляли. Хотя что-то явно было не так. Я еще раз ощупал живот. Во-первых слишком гладкая кожа без единого волоска, а во-вторых сами руки казались чужими. И в-третьих... тут я окончательно растерялся... не только руки – все тело казалось чужим.
Я с трудом открыл глаза. Обстановка была совершенно незнакомой. Я лежал в странной кровати с боковыми решетками. «Не в детскую же кроватку меня в самом деле положили» - подумал я и огляделся по сторонам. Вокруг действительно стояли детские кроватки, в которых мирно посапывали ясельные малыши. Серьезно задумавшись, что я собственно делаю в этой странной комнате, я неожиданно почувствовал у себя во рту посторонний предмет. Им оказалась обычная детская соска.
Полминуты я удивленно рассматривал соску, пытаясь понять, что с ней не так. Обычная пустышка, ничего особенного.А вот державшая ее рука.... «Что за глюки?» - подумал я и вытащил из-под одеяла вторую руку. Перед моими глазами были две крохотные ручки грудного ребенка. Я сорвал с себя одеяло, чтобы осмотреть все тело и похолодел от увиденного. Это было тело годовалого малыша. Одет я был тоже соответствующе – в маечку с ползунками.
В полной растерянности я уставился в потолок. В голове вертелся рассказ заведующей о «пересадке душ» и особенно ее вопрос, хочу ли я вернуться в детство. При всей своей невероятности это было единственным логичным объяснением моего превращения в годовалого малыша.
Почувствовав, что мне сильно хочется по-маленькому, я встал в кроватке, абсолютно не представляя, что делать. Надо было перелезть через решетку, спуститься вниз и попытаться найти туалет. «Хотя какой в годовалом возрасте туалет, - подумал я, - Хорошо, если под моей кроваткой стоит детский горшок»
Неожиданно в комнату вошли две юные девушки в белых халатах. На вид обеим было лет девятнадцать-двадцать.
- Ты, Ира, уже давно тут нянечкой работаешь? – спросила одна из девушек другую.
- Почти три года, - ответила девушка, которую звали Ирой.
- Быстро ко всему привыкла? - вздохнула первая нянечка, - Я у вас уже вторую неделю, а до сих пор не могу поверить, что все эти малыши...
Девушка сделала паузу, подыскивая нужное слово.
- Искусственные? – с улыбкой подсказала Ира, - Какая тебе, Ксюш, разница, как эти дети на свет появились? Естественным путем или искусственным.
- Действительно, - согласилась Ксюша, - Их же от настоящих не отличить.
- Наши лучше, чем настоящие, - с гордостью сказала Ира, - Без единого изъяна.
Ксюша неожиданно повернулась в мою сторону.
- Смотри, один уже проснулся, - дернула она за рукав Иру, - Наверное мокрый.
- Пойду пощупаю между ножек, - улыбнулась вторая нянечка.
Ира, подошла к моей кроватке и принялась бесцеремонно щупать меня между ног. Щекотные пальцы девушки были последней каплей. Не в силах больше терпеть острый позыв, я сдался и пустил в ползунки горячую струю.
- Ой! – вскрикнула Ира, резко отдернув руку, - Иди сюда! Посмотри, что он мне устроил.
- Ничего себе! – засмеялась Ксюша, подойдя к моей кроватке, - Он что только что описался?
- Прямо при мне, - с улыбкой кивнула Ира, - Начала щупать карапуза между ножек и он сразу написал в штанишки.
Девушки тихонько засмеялись. Я продолжал писать в ползунки, не зная, куда деться от смущения.
- Ай-яй-яй! – покачала головой Ира, - Кто только что описался?
- Смотри, как покраснел, - засмеялась Ксюша, - Всё понимает!
- А почему тогда не попросился на горшок? – продолжала мягко отчитывать меня Ира, - Ничего, мы тебя научим вовремя просится.
- Только посмотри, как описался, - улыбнулась Ксюша, показывая пальцем мне между ног, - Ползунки аж до самого низа мокрые.
- Ничего страшного, - сказала Ира, вынимая меня из кроватки, - Сейчас я отнесу карапуза на стол и подмою.
- Помочь тебе с малышом? – предложила Ксюша.
- Не надо, - с улыбкой отказалась Ира, - Что я сама с полуторагодовалым не справлюсь?
Ира отнесла меня на специальный пеленальный стол и, поставив ровно посередине, сразу начала раздевать.
- Что, неприятно в мокрых ползунках? - ласково улыбнулась она, - Сейчас я тебе их сниму.
Трусов под ползунками разумеется не ...было. Оставшись в одной короткой маечке, едва доходившей мне до пупка, я стеснительно прикрылся ладонями между ног.
- Нет, вы только на это посмотрите! – засмеялась Ира, показывая на меня пальцем.
- Какие мы стеснительные! – со смехом сказала подошедшая к столу Ксюша.
- Маленький ребенок не должен стесняться стоять голышом, - сказала Ира и мягко разняла мои руки.
- Как будто мы до этого не видели голеньких мальчиков, - засмеялась Ксюша.
- Такой хорошенький, когда стоит без штанишек, - улыбнулась Ира.
- Ага, – согласилась вторая нянечка, - Я тоже не могу на голенького карапуза налюбоваться.
Это было уже слишком. Я попытался протестовать, но получился лишь громкий детский рёв.
- Что ревёшь? – ласково спросила меня Ира, - Кстати, где ты потерял свою соску?
Ксюша сходила к моей кроватке и вернувшись с пустышкой, без лишних слов засунула ее мне в рот.
- Сразу успокоился, - улыбнулась Ира, укладывая меня на спину, - Как нам нравится сосать соску.
- Еще как нравится, - согласилась Ксюша, - Аж причмокивает.
Вытащив откуда-то снизу коробку с мокрыми детскими салфетками, Ира достала оттуда одну и начала меня подмывать. Я неприятно поежился, потому что салфетка была холодной.
- Помоем животик, - ласково приговаривала Ира, щекотно протирая мне низ живота, - А теперь вот тут, пониже. И конечно Сашины маленькие складочки.
Вынужденный терпеть мучительную щекотку, я начал ерзать на столе, пытаясь увернуться от Ириной салфетки.
- Ты кажется хотела мне помочь? – повернулась Ира к Ксюше, - Можешь подержать мальчишку, чтобы не ерзал?
- Конечно могу, - улыбнулась Ксюша и вытянула меня за руки и ноги.
Чувствуя, что не могу пошевелиться, я чуть не заревел от своей беспомощности.
- Спасибо, - сказала Ира и снова принялась протирать мне лобок холодной салфеткой.
Неожиданно я почувствовал, как чужие пальцы приподняли мне письку.
- Такая забавная писулька, - улыбнулась Ксюша.
Густо покраснев, я подумал, что никогда в своей жизни еще так не стеснялся.
- Сейчас мы как следует вытрем Сашин писюнчик, - сказала Ира, - Вот так, со всех сторон.
Посвятив моей письке чуть ли не целую минуту, Ира взяла другую салфетку.
- Можешь отпускать, - сказала она Ксюше и та отпустила мои руки и ноги.
В следующую секунду Ира резким рывком задрала мои ноги вверх, прижав мне колени к груди.
- У кого между ножек маленький мешочек? – шутливо спросила она, принявшись нестерпимо щекотно протирать мне мошонку мокрой салфеткой.
Как я ни пытался, я не мог увернуться от Ириной салфетки.
- Так дрыгает ножками и пытается вырваться, - со смехом заметила Ксюша.
- Пусть дрыгает, - улыбнулась Ира, - Я его крепко держу. Мальчишке от меня никак не вырваться.
В беззащитной позе с задранными вверх ногами мне и вправду ничего не оставалось кроме дрыганья ими в ответ на щекотные манипуляции нянечки.
- Мальчики не любят, когда их там трогают, - пояснила Ира.
- За яичками? – улыбнулась Ксюша.
- Ага, - кивнула Ира и я почувствовал, как чужие пальцы скользнули мне за мошонку, - Вот тут. У мальчишек за яичками самое щекотное место.
Ира хитро подмигнула Ксюше и начала легонько перебирать холодными пальцами у меня за яичками.
- Смотри, как он сразу начал вырываться, - улыбнулась она, - А теперь потрогаем вот тут, пониже.
Щекотка была такой нестерпимо острой, что мне захотелось писать.
- Что случилось? – шутливо спросила у меня Ира, продолжая щекотать мне яички, - Почему мы дрыгаем ножками?
- Я бы на твоем месте не дразнила сейчас мальчишку щекоткой, - сказала Ксюша, - Доиграешься, что какрапуз пустит струйку.
- Точно, - согласилась Ира, прекратив меня щекотать, - У него же установлена программа «ПГ».
Странная аббревиатура была такой же непонятной, как и все, происходящее со мной в этой ужасной лаборатории.
- Помажешь детским кремом? – поинтересовалась Ксюша, когда Ира закончила меня подмывать.
- А как же! – улыбнулась Ира, взяв в руки небольшой голубой тюбик.
Мазанье детским кремом оказалось еще щекотнее, чем подмывание. Ира как будто специально делала все очень медленно, чтобы подольше меня помучить. Наблюдавшая за процедурой Ксюша, как обычно, хихикала и обидно комментировала происходящее. Весь красный от смущения, я не мог дождаться, когда девушки наконец оставят меня в покое.
- Чем это вы тут занимаетесь? – неожиданно услышал я знакомый женский голос и сразу же его узнал – это была заведующая лабораторией Елена Владимировна.
- Мажу Сашу после подмывания детским кремом, - ответила Ира.
- Мальчишка у нас только что описался, - сообщила Ксюша.
- Ну вот, - засмеялась Елена Владимировна, - Я знала, что ему понравится быть малышом. Раз он сразу начал мочить штанишки, как маленький.
Заведующая подошла к столу и принялась молча наблюдать, как Ира мажет меня между ног детским кремом.
- Чего это ребенок у тебя так дрыгает ножками? – поинтересовалась Елена Владимировна.
- Он у нас знаете как боится щекотки! – со смехом ответила за Иру Ксюша.
- Программа «ПГ» - добавила Ира.
Снова услышав непонятную аббревиатуру, я вопросительно посмотрел на заведующую.
- Наверное пора рассказать тебе об истинной цели эксперимента, - улыбнулась заведующая.
Несмотря на улыбку Елены Владимировны ее слова звучали так зловеще, что я невольно поежился.
- Не обижаешься, что я перешла на «ты»? - спросила Елена Владимировна, - Как-то странно обращаться на «вы» к полуторагодовалому ребенку. Кстати, имя мы тебе оставили прежнее – Александр.
- Какой он Александр? – улыбнулась Ксюша, - Сашенька!
Все дружно засмеялись.
- Ты уже наверное догадался, что мы загрузили твое сознание в тело полуторагодовалого ребенка, - сообщила мне Елена Владимировна, - Разумеется искусственно выращенное тело. Зря ты мне не верил, когда я вчера обо всем этом рассказывала. Подобные технологии больше не являются научной фантастикой. Мы за пять лет довели процесс до совершенства.
Заведующая поправила свои тонкие профессорские очки.
- А вот зачем нам понадобилось превращать тебя в ребенка, ты пока конечно не догадываешься, - улыбнулась она, - Понимаешь, с распадом Союза исчез наш главный заказчик – Политбюро - и у лаборатории начались финансовые трудности. Пока мы не нашли один интересный источник заработка – усыновление. Разумеется нелегальное.
Елена Владимировна сделала паузу, что-то обдумывая.
- Я уже говорила, что мы выращиваем искусственных детей. Где-то до 18 месяцев. В этом возрасте мы делаем всем фиксацию возраста.
- А почему именно в 18 месяцев? – поинтересовалась Ксюша.
- Полуторагодовалый возраст – самый популярный, - объяснила заведующая, - Обычно спрос только на малышей. Но к самым маленьким - грудным - покупатели почему-то относятся прохладно, хотя казалось бы, чем младше, тем лучше.
- С грудными столько возни, - заметила Ира, - Лучше взять несмышлёныша, но чуть постарше. Которого уже можно приучать к горшку.
- Разумеется, как только мы находим покупателя, фиксацию возраста сразу снимаем, - продолжила заведующая, - Клиенты ни о чем даже не догадываются. Вот такой у нас бизнес. Не совсем легальный, но очень доходный. В последнее время нашли малышам, которые ждут усыновления, еще одно применение – сдаем их напрокат.
Ксюша всунула мне в рот выпавшую оттуда соску.
- Аж рот от удивления открыл, - засмеялась заведующая, - Да, сдаем напрокат. Ты не ослышался. Появилась года два назад такая странная мода – брать детей напрокат. У богатых свои причуды. Женщины не хотят рожать и растить своих детей. Поиграться и вернуть, когда надоело – так намного удобнее. Светская жизнь, карьера – короче, постоянно заняты. Не говоря уже об угрозе похищения ребенка. Зачем им обо всем этом беспокоиться.
- А я все хотела спросить, - перебила заведующую Ксюша, - Зачем нашим малышам души взрослых пересаживать?...
- Все новички задают этот вопрос, - улыбнулась Елена Владимировна, - Интересно, какие у тебя самой предложения? Использовать детские души? Воровать для этого чужих детей? Или покупать оптом в Китае с Индией? Только не у нас в стране. Не с нашей низкой рождаемостью. Как ты думаешь, почему нам столько платят усыновители? Здорового ребенка для усыновления днем с огнем не сыщешь – даже несмотря на то, что многие родители отказываются. В-основном-то отказываются от детей с проблемами.
- Понятно, - протянула Ксюша.
- Вот я и подумала, - продолжила заведующая, – Зачем нам все эти трудности, если взрослых добровольцев хватает. Мы им конечно ничего не сообщаем. Кто на такое по своей воле согласится?
- Может кто-то как раз об этом мечтает, - заметила Ира, - Превратиться в ребенка.
- Не знаю, - сказала Ксюша, - Никогда подобных извращенцев не встречала.
- Так о чем я говорила, когда ты меня перебила? – недовольно посмотрела на Ксюшу заведующая.
- Объясняли, как мы сдаем детей напрокат, - напомнила Ира.
- Точно, о прокате, - вспомнила Елена Владимировна, - У наших искусственные детей есть несколько преимуществ перед настоящими. Во-первых, можно зафиксировать по желанию клиента возраст. Ведь у каждого из родителей есть любимый детский возраст. Во-вторых, мы полностью программируем ребенку рефлексы, физиологию и даже эмоции. Всё, что пожелает заказчик.
Заведующая снова сделала паузу, собираясь с мыслями.
- Раньше нас часто просили что-то подкорректировать, - сказала она, - Но за два года мы поняли, что нравится нашим клиентам, и создали несколько стандартных моделей. Твоя, Саша, называется УМПГ-18М. Учебная модель 18 месяцев (мальчик), а «ПГ» – специальная программа подготовки к горшку.
- Извините, Елена Владимировна, что я Вас опять перебиваю, - вежливо обратилась к заведующей Ксюша, - А в чём собственно заключается программа «ПГ»?
- Программа «ПГ» состит из трёх вещей – начала перечислять заведующая – Во-первых повышенная чувствительность к позывам по-маленькому. Во-вторых, такая же повышенная чувствительность к позывам по-большому. Чтобы ребенок не мог их долго терпеть.
- Ребенок чаще обычного ходит по-маленькому и по-большому, причем в самый неподходящий момент, - пояснила Ира, - Это приучает няню постоянно быть начеку, чтобы вовремя сажать малыша на горшок.
- Но самое интересное – это третья часть прогаммы «ПГ», - улыбнулась Елена Владимировна, - Повышенная чувствительность к щекотке.
- А это еще зачем? – удивленно спросила Ксюша.
- Мы добавили эту функцию по желанию одной из заказчиц, - сказала заведующая, - Ей очень нравилось щекотать карапуза, которого мы ей дали. И когда я спросила почему, она призналась, что иногда малыш пускает от щекотки струйку и все домашние от этого просто в восторге. Вот я и подумала – если повысить чувствительность к щекотке, ребенок не сможет ее долго терпеть и все закончится фонтаном между ножек. Ввели в программу «ПГ» необходимые изменения и всем это очень понравилось. Потому что появился простой способ заставить ребенка писать, когда удобно взрослым, а не ему.
- Так вот почему у нас малыши пускают струйку во время подмывания, - засмеялась Ксюша, - Особенно мальчики, когда им трогают яички.
- Щекотка и с большими делами помогает, - добавила Ира, - Она заставляет малыша расслабиться, если он пытается терпеть.
Заведующая протянула ко мне руки и начала везде щупать. Вспомнив, что я по-прежнему лежу в одной короткой маечке, я густо покраснел и попытался прикрыться между ног.
- Такой стеснительный, - пожаловалась заведующей Ира, - Уже не знаем, что с ним делать.
- С этой стеснительностью и вправду нужно что-то делать, - вздохнула Елена Владимировна, - Саша должен привыкать к посторонним людям.
Женщина на несколько секунд задумалась.
- Знаете что? – неожиданно улыбнулась она, - Сходите с ним в какое-нибудь людное место. Например в большой торговый центр. Во многих есть игровые площадки для детей: горки, лабиринты, сухой бассейн.
- Какой бассейн? – удивилась Ира.
- Сухой, - улыбнулась Ксюша, - Манеж, заполненный разноцветными шариками. Я кажется видела такую игровую площадку в торговом центре на Грибоедова.
- Вот и сводишь сейчас туда ребенка, - сказала Елена Владимировна.
Заведующая наклонилась к Ксюше и что-то шепнула той на ухо.
- Да уж наверное без мокрых штанишек не обойдется, - засмеялась Ксюша.
Шутливо попросив меня напоследок, чтобы я был хорошим мальчиком и слушался взрослых, заведующая вышла из комнаты.
- Одену карапузу вот эти колготки, - сказала Ксюша, показав Ире салатовые колготки, - Только не знаю, одевать под них памперс или нет.
- Никаких памперсов! – отрезала Ира, - Он что трехмесячный? В полтора года ребенок уже должен знать, что такое горшок.
Ксюша поставила меня на ноги и принялась одевать мне колготки. Натянув их чуть ли не до груди, девушка несколько секунд с улыбкой на меня любовалась.
- Посмотри, какой хорошенький, - дернула она за рукав Иру.
- Ага, - согласилась Ира, - Эти салатовые колготки очень хорошо смотрятся с желтой маечкой.
Ксюша сняла меня со стола и посадила в коляску.
- Сначала мы сходим в этот торговый центр, - сказала она Ире, - А потом куда-нибудь еще. Погуляю с Сашей до обеда. Нечего в такую погоду сидеть в помещении.
Девушка быстро развернула коляску и покатила ее к двери.
Дорога до торгового центра заняла у нас минут пятнадцать. Оказавшись внутри, Ксюша занялась поисками детской площадки. Я с интересом разглядывал окружающую обстановку – роскошный холл центра и дорогие магазины соответствующего уровня – в основном с фирменной одеждой. Несмотря на будничный день и сравнительно раннее время, в торговом центре было довольно многолюдно. В-основном по холлу ходили молодые женщины с маленькими детьми. «Многие в декрете» - подумаля я. «Да и большинству, кто здесь отоваривается, работать совсем не обязательно» - мелькнула вторая мысль при виде ухоженной блондинки, небрежно кинувшей в сумочку ключ с легко узнаваемой мерседесовской звездой.
Мы поднялись на эскалаторе на второй этаж и я сраху же увидел детскую площадку.
Это была терртория в углу холла, занятая ярко раскрашенными лабиринтами, горками и лесенками. Детей на площадке было немного – два или три малыша ясельного возраста под присмотром сидевших рядом на скамейках молодых мам. Эти выстроенные в ряд скамейки собственно и отделяли площадку от холла торгового центра.
Мы подошли поближе и Ксюша вынула меня из коляски. Осмотревшись по сторонам, девушка решила опустить меня в заполненный разноцветными шариками сухой бассейн. Поначалу я не знал, что мне там делать, но потом постепенно увлекся игрой с другими малышами, с удивлением осознав, что мне это и вправду интересно.
- Значит ты его няня? – услышал я совсем рядом незнакомый женский голос, - Ничего, Ксюша, что я на «ты»? Я тебя наверное всего на пару лет старше.
- Мне тоже было как-то неловко к тебе на «вы» обращаться, - с улыбкой призналась Ксюша сидящей рядом с ней симпатичной молодой женщине.
Я прислушался к разговору взрослых.
- Который твой, Лариса? – спросила Ксюша женщину.
- Вон тот, с толстым памперсом под колготками, - показала рукой Лариса на возившегося в сухом бассейне двухлетнего мальчика, - А твой, я смотрю, без подгузника. Сколько ему?
- Полтора, - ответила Ксюша.
- И что, уже не мочит штанишек? – удивилась Лариса.
- Я стараюсь следить, чтобы ребёнок вовремя ходил на горшок, - уклончиво ответила Ксюша, - Хотя мокрые штанишки у нас время от времени тоже случаются.
- А у моего с горшком большая проблема, - вздохнула Лариса, - Отказывается от него и всё. Если бы только писал себе в штанишки. Знаешь, что Сережа вчера устроил? Пустил фонтан в детской поликлинике. Прямо в кабинете у врача, когда та уложила его на пеленальный стол и начала щупать между ножек....
Ксюша громко расхохоталась.
- Я месяц назад решила отучить Серёжу от памперсов, - продолжила Лариса, - Так что ты думаешь! Мочил всю неделю колготки. И когда он три раза в день умудрился наложить туда кучу, я просто сдалась. Не представляю, как научить его проситься на горшок.
- Знаешь, что сделай, - присоединилась к разговору сидящая на другой скамейке молодая мама с коляской, - Замени одноразовые подгузники на марлю. Твоему мальчишке в памперсах сухо и комфортно, а надо, чтобы чувствовал, что он мокрый. И не меняй сразу же, как описается. Подержи минут десять мокрым, даже если будет реветь.
- Правильно, - согласилась Ксюша, - Пусть походит мокрым. Чтобы знал, что бьывает с теми, кто не просится на горшок.
- А если обкакался, помеси ему кучу в штанишках, - продолжила женщина, - Кстати, знаешь как я своего старшего отучила какать в подгуник? Сажала прямо с кучей в штанишках на его трехколесный велосипед. И заставляла сделать пару кругов по комнате.
Лариса с Ксюшей дружно расхохотались.
- Он у меня после парочки таких заездов сразу начал проситься на горшок, - добавила женщина, - И по-маленькому, и по-большому.
- Надо будет и мне своему велосипед купить, - улыбнулась Лариса.
Потеряв интерес к разговору взрослых, я принялся играть с разноцветными шариками. Постепенно я так увлекся, что потерял счет времени.
- Мы наверное пойдем, - неожиданно услышал я у себя над ухом Ксюшин голос и в следующее мгновение почувствовал, как сильные взрослые руки вытаскивают меня из сухого бассейна.
- Сухой, - улыбнулась Ксюша, машинально пощупав меня между ног.
Молодые мамы вокруг понимающе заулыбались, заставив меня покраснеть от смущения.
- Ксюша? – услышал я незнакомый голос и подняв взгляд, заметил направляющуюся к нам девушку Ксюшиного возраста. Впрочем несмотря на свой юный возраст, она катила перед собой детскую коляску.
- Вика? – удивилась Ксюша, - Вот уж кого не ожидала здесь встретить.
- Я сама удивилась, когда увидела тебя у этой детской площадки, - улыбнулась Вика, - А про малыша твоего вообще ничего не знала. Сколько ему? Полтора?
- Ага, - кивнула Ксюша, - Только это не мой ребенок. Я подрабатываю няней, пока в институте.
- Ты в какой поступила? – поинтересовалась Вика.
- В педагогический, - ответила Ксюша.
- А я в медицинский, - сообщила Вика, - Правда пришлось полгода назад взять академку. Вон причина - в коляске лежит.
Ксюша заглянула в Викину коляску и улыбнулась.
- Ты имела в виду декрет? – поправила она Вику.
- Декрета в институтах нет, - объяснила Вика, - Есть академический отпуск по уходу за ребенком. Хотя какая разница, как называется.
- Мы с Викой в одном классе учились, - пояснила Ксюша окружающим.
- С седьмого по одинадцаттый класс, - добавила Вика, - А после школы все куда-то пропали. Сколько уже прошло? Два года?
- Почти два года, - вздохнула Ксюша.
Вынужденный стоять и слушать беззаботную болтовню Ксюши с ее бывшей одноклассницей, я потихоньку начал злился, потому что уже давно хотел по-большому. Мучительный позыв усиливался с каждой минутой и я не знал, сколько еще смогу терпеть.
- Какой хорошенький! – умилительно улыбнулась Ксюша, склонившись над Викиной коляской, - Можно подержать? Смотри, как он тянет ко мне ручонки.
Вика вынула из коляски и передала Ксюше грудного ребенка с соской во рту.
- Какие мы серьезные! – засмеялась Ксюша, рассматривая малыша, - Хорошо, отдам тебя маме.
Ксюши отдала Вике малыша и та подозрительно нахмурилась, пощупав его пухлый подгузник.
- Мне тоже показалось, что мокрый, - улыбнулась Ксюша, - Хотя в памперсе конечно не страшно.
- Придем домой, сразу же поменяю, - сказала Вика, - А твой почему без подгузника? Не боишься, что описается? Такие маленькие не всегда просятся на горшок.
Оказавшись в центре внимания, я смущенно опустил взгляд.
- Такой симпатичный карапуз, - улыбнулась Вика, присев рядом со мной на корточки.
Позыв по-большому стал таким сильным, что я едва сдерживался, чтобы не обкакаться.
- Чей это маленький носик? – засмеялась Вика, прикоснувшись пальцем к моему носу, - Чьи это пухленькие щечки? Да не шарахайся ты так! Я тебя не съем.
Не в силах больше терпеть, я начал какать в колготки.
- Твой мальчишка так подозрительно пукает, - заметила Лариса.
Собрав все силы, мне удалось остановиться.
- Не мешает проверить, что у Саши в штанишках, - улыбнулась Ксюша и зашла мне за спину.
Я почувствовал, как чужие пальцы разжимают мне ягодицы.
- Ну что? – спросила Лариса.
- Обкакался, - вздохнула Ксюша, - Правда совсем чуть-чуть.
Окончательно сдавшись, я громко наложил в колготки большую кучу.
- Ай-яй-яй, как не стыдно! – строго сказала Ксюша.
- Говоришь, только чуть-чуть? - засмеялась Лариса, - Даже мне отсюда его кучу в колготках видно.
Сильный спазм в животе заставил меня увеличить кучу, которая и так уже не помещалась в колготках. Противная теплая масса начала расползаться у меня между ног во все стороны. Было так стыдно и неприятно, что я не выдержал и громко заревел. Теперь, обкакавшись у всех на виду, не имело смысла терпеть второй позыв и я сдался, пустив в колготки горячую струю.
- Наложил полные колготки, - вздохнула за моей спиной Ксюша.
- Еще и описался впридачу, - добавила Вика, - Иди посмотри на своего мальчишку спереди.
Ксюша опустилась передо мной на корточки и принялась рассматривать меня между ног. Весь красный от смущения, я продолжал писать в колготки.
- Что Саша? – улыбнулась Ксюша, - Решил все сразу сделать себе в штанишки?
- У мальчиков всегда так, - заметила Лариса, - Сразу же пускают струйку после того, как какают.
- Ага, все мальчишки так делают, - добавила другая мама, - Если сходил на горшок по-большому, надо обязательно дождаться, чтобы малыш после этого пописал. И только после этого поднимать с горшка и вытирать попу.
Вынужденный слушать обидное обсуждение моих грязных колготок, я не знал куда деться от стыда. Мало того, что всё произошло на виду у сидящих рядом молодых мам, так еще и все в холле торгового центра на меня уставились.
- Так не хочется тащить Сашу в туалет, - вздохнула Ксюша, - Может подмыть прямо тут, на скамейке?
- Конечно подмывай на скамейке, – улыбнулась Вика, - Где я только своему памперсы ни меняла. Один раз даже на автобусной остановке. А когда мы гуляем во дворе, я всегда подмываю его на скамейке у песочницы.
- Действительно, зачем малыша куда-то вести? - поддержала Вику Лариса,. - Это же маленький ребенок. Все поймут.
Наблюдал, как Ксюша вытаскивает из сумки принадлежности для подмывания, я отказывался верить, что девушка собралась подмывать меня на скамейке в холле торгового центра – на виду у всех, кто там находился.
- Иди сюда, Саша! – позвала меня Ксюша.
Я стоял, боясь пошевелиться, потому что каждое движение вызывало перемещение противной массы у меня между ног. Ксюша подошла ко мне и, взяв подмышки, отнесла меня на застеленную клеенкой скамейку.
- Сейчас я сниму с тебя эти грязные колготки, - улыбнулась она, - Только сделаем мы это вот как.
Я почувствовал, как чужая ладонь углубилась мне между ягодиц.
- Правильно, - кивнула Лариса, - Вытри мальчишке попу его же собственными колготками.
Продолжая держать пальцы у меня в попе, Ксюша медленно стянула с меня колготки.
- Давай правую ножку. Теперь другую, - сказала она, осторожно освободив мои ноги от колготок.
Неожиданно услышав сдержанное хихиканье, я повернулся на звук и заметил недалеко от скамейки трёх девушки школьного возраста. Девушки тихонько смеялись, показывая на меня пальцами.
- Какой грязный, - сказала Лариса, заглянув мне за спину.
Как назло глазевшие на меня девушки решили подойти к нашей скамейке. На вид все трое учились в классе девятом-десятом.
- Такой смешной карапуз, - улыбнулась ...одна из этих старшеклассниц, - Он что обкакался?
- Разве не видно? – захихикала другая старшеклассница.
Все трое с улыбками уставились мне между ног, заставив меня еще больше смутиться. Самым ужасным в моей ситуации было наблюдать, как все проходящие мимо скамейки тоже поворачивают голову в мою сторону и тихонько смеются.
- Ложись на спинку, - ласково сказала Ксюша и уложила меня в знакомую позу с до отказа заранными вверх ногами.
- Это ж надо было так обкакаться! – снова захихикала одна из старшеклассниц, - Даже писюнчик с яичками грязные.
- Видала и грязнее, - заметила Лариса.
- Ничего, сейчас мы хорошенько помоем Сашу между ножек, - улыбнулась Ксюша, вытаскивая из коробки мокрую салфетку.
Я поежился от прикосновения холодной салфетки между ягодиц.
- Вот так вытрем Саше попу, приговаривала Ксюша, скользя салфеткой вверх и вниз между моих половинок, - А теперь ножки. Везде, где грязно.
Израсходовав на меня салфеток десять, девушка удовлетворенно улыбнулась.
- Самое главное забыла, - неожиданно засмеялась она и вытащила из коробки очередную мокрую салфетку.
Почувствовав, как чужой палец нащупывает через салфетку мою чувствительную дырочку, я замер от испуга.
- Что ты так испугался? – засмеялась Ксюша, бесцеремонно всунув палец вовнутрь.
Ощущение было таким неприятным, что я тут же заревел.
- Мой тоже ревет во время этой процедуры, – улыбнулась Лариса.
- Потерпит! – сказала Ксюша, - Должна же я как следует помыть ребенку попу.
Покрутив пальцем у меня в попе, Ксюша быстро вытащила его наружу и взяв новую салфетку, принялась щекотно протирать мне мошонку.
- Хорошенько помой там карапузу, - сказала Вика, - У обкакавшихся мальчиков за яичками самое грязное место.
- Так смешно дрыгает ножками! – улыбнулась одна из девушек-старшеклассниц.
- Знали бы вы, как Саша боится щекотки! – засмеялась Ксюша, продолжая возиться с моей мошонкой.
Вынужденный терпеть, как Ксюша трогает у всех на виду мои самые интимные места, я не знал куда деться от смущения.
- А теперь опустим ножки вниз и хорошенько помоем спереди, - улыбнулась Ксюша и опустила мои ноги на скамейку, - Особенно вот этот маленький приборчик. Подскажите мне, как он называется, а то я забыла.
Все снова засмеялись.
- Такой забавный писюнчик! – захихикала одна из старшеклассниц.
- Хорошенечко вытрем Саше писульку, - улыбнулась Ксюша, протирая мою письку мокрой салфеткой.
Слушая хихиканье старшеклассниц, мне хотелось провалиться под землю от стыда.
- Осталось только протереть снизу животик, - ласково сказала мне Ксюша, - И конечно складочки.
Ксюша начала щекотно протирать мне низ живота и лобок.
- Такое все гладкое и нежное, - сказала она, скользнув по моему лобку пальцами, - А чтобы кожа у нашего малыша оставалась такой же здоровой, надо помазать его между ножек детским кремом.
Я увидел в руках у Ксюши знакомый голубой тюбик.
- Сначала вот тут, - улыбнулась девушка, принявшись щекотно водить пальцами по моему лобку, - А теперь складочки.
Щекотка была такой нестерпимой, что я покрылся гусиной кожей.
- Обведем вокруг писульки, - с улыбкой продолжила Ксюша, - Вот так, одним пальцем.
Зажав мне ноги, чтобы не ерзал, Ксюша выдавила на пальцы новую порцию крема и снова принялась щекотно меня им мазать.
- А сам писюнчик разве не мажут? – поинтересовалась одна из старшеклассниц.
- Хочешь, чтобы я помазала малышу писюнчик? - засмеялась Ксюша, - Пожалуйста. Вот так, сверху донизу.
Старшеклассницы захихикали, показывая на меня пальцами
- А сейчас ножки вверх! - объявила Ксюша, - Займемся самым главным - Сашиной попой.
Ксюша задрала мои ноги вверх, как обычно прижав мне колени к груди.
- Надо как следует помазать попу, - ласково сказала она, щекотно скользя ладонью у меня между ягодиц вверх и вниз, - Чтобы у нашего малыша не было опрелостей.
Неожиданно для самого себя я громко пукнул.
- Как не стыдно! – засмеялась Вика.
- Подсказываешь, где тебе помазать? – улыбнулась Ксюша и набрав на кончик мизинца капельку крема, занялась моей чувствительной дырочкой.
Было до слез обидно, что девушка бесцеремонно трогает меня где хочет, еще и у всех на виду.
- Пропихнем немножко вовнутрь, - сказала Ксюша, углубившись пальцем в мою дырочку, - Чтобы лучше какал.
- Если ты будешь так дразнить мальчишку, он прямо тут кучу наложит, - засмеялась Вика, - Коля мне однажды такое устроил.
- А мой, когда был помладше, любил пускать струйку во время подмывания, - сообщила Лариса.
- У малышей фонтаны во время подмывания – обычное явление, - улыбнулась Вика.
- Особенно у мальчиков, - добавила сидевшая рядом с Ларисой молодая мама.
- Это точно, - согласилась Вика, - Мне медсестра в детской поликлинике сказала, что все мальчишки любят писать, когда их укладывают на пеленальный стол голышом.
Набрав на пальцы щедрую порцию крема, Ксюша принялась мазать мне мошонку.
- Как мы снова начали дрыгать ножками, - улыбнулась она, - Надо потерпеть. Разве ты не знаешь, что всех малышей, которые писают и какают в штанишки, полагается как следует мазать между ножек детским кремом? Мы же не хотим, чтобы у тебя появились опрелости.
Сделав отчаянную попытку вырваться, мне удалось освободить одну ногу, но Ксюша ее в следующую секунду поймала.
- Думал от меня вырваться? – засмеялась она, - Я все равно помажу кремом каждый уголок у тебя между ножек, нравится тебе это или нет.
- Зажми мальчишке ножки, чтобы он тебе не мешал, - подсказала Лариса, - Я своему никогда не даю дрыгать ножками, когда подмываю.
- И вправду лучше зажать, - согласилась Ксюша, обхватив мои лодыжки своей сильной рукой.
Чувствуя, что девушка полностью лишила меня возможности двигаться, я чуть не заплакал от своей беспомощности.
- Сейчас еще раз помажем этот мешочек у Саши между ножек, - ласково улыбнулась мне Ксюша, щекотно трогая мои яички.
Весь дрожа от нестерпимой щекотки, я неожиданно почувствовал, что мне сильно хочется писать. Острый позыв усиливался так быстро, что меня началась паника.
- Твой карапуз сейчас такой смешной, - улыбнулась Вика, - Он у тебя и вправду так боится щекотки.
- Еще как! – засмеялась Ксюша, - Показать тебе Сашино самое щекотное место? Вот тут, за яичками.
Почувствовав, как Ксюша начала перебирать пальцами у меня за яичками., я не выдержал и пустил сильную струю.
- Ой! – со смехом отдернула руку Ксюша, - Только посмотрите на эту струйку!
- Ничего себе пустил фонтан! – засмеялась одна из старшеклассниц, показывая на меня пальцем.
Все громко расхохотались. Продолжая вовсю писать, я подумал, что сейчас умру от стыда.
- Совсем, как мой шестимесячный, - улыбнулась Вика, - Я и не знала, что дети постарше тоже писают во время подмывания.
Я почувствовал, как чужие пальцы приподняли мне письку.
- Сейчас направим Сашину струйку куда положено, чтобы он ничего не забрызгал, - улыбнулась Ксюша, - Вот сюда, на марлечку. Хорошо, что я подложила карапузу под попу марлю.
Повернув голову, я увидел совсем рядом с нашей скамейкой двух молодых женщин, которые с изумлением на меня уставились.
- Что, Саша, решил всем продемонстрировать, как ты умеешь пускать фонтанчик между ножек? – улыбнулась Ксюша, стряхивая с моей письки последние капли.
Вытащив из под меня мокрую марлю, Ксюша наконец опустила мои ноги вниз.
- Вставай! – сказала она мне, потянув за руку, - Сейчас одену тебе сухие колготки. Хорошо, что взяла с собой запасные.
Ксюша достала из сумки голубые колготки и принялась их на меня натягивать. Вслед за колготками настала очередь сандаликов.
- Ну мы пошли, - сказала Ксюша после коротких сборов.
Посадив меня в коляску и попрощавшись с сидевшими у детской площадки мамами, Ксюша направилась к эскалатору. Вика почему-то тоже увязалась за нами.
Выйдя ...из торгового центра, Ксюша с Викой несколько минут просто стояли перед входом и беззаботно болтали о всякой всячине. Бывшие одноклассницы, казалось, никак не могли наговориться.
- Тебе в какую сторону? – спросила Вика.
- В ту, - показала рукой Ксюша.
- И мне туда же, - обрадовалась Вика, - Пошли, покажу тебе наш дом. Только месяц назад переехали.
- Весь этот микрорайон недавно построили, - заметила Ксюша.
Вика с Ксюшей не спеша зашагали по тротуару в сторону комплекса высотных домов. Викин оказался типовой шестнадцатиэтажкой с заставленным машинами двором.
- А вот это – наша песочница! – с гордостью показала рукой Вика.
- Ого! Две горки, домик и лесенки с мостиками, - сказала Ксюша, - Даже карусель. Кто вам такое построил?
- Во всех окрестных дворах такие же детские площадки, - объяснила Вика, - Наверное во всем микрорайоне, раз он построен как по шаблону. Неужели у вас нет?
Ксюша промолчала. Я понял, что сочинять небылицы, где я живу, она не хотела, а рассказать про лабораторию с ее сомнительным бизнесом разумеется не могла.
- А можно Саша у вас в песочнице поиграет? – неожиданно спросила Ксюша.
- Конечно можно, - улыбнулась Вика, - Я как раз сама хотела предложить.
Мы направились к песочнице, у которой сидели на лавочке две молодые мамы. В самой песочнице возился с совочком и формочками мальчуган лет четырех.
- Привет, Вика, - улыбнулась молодая женщина с коляской, когда мы подошли поближе.
- Привет, Катя, - поздоровалась в ответ Вика, - Знакомьтесь, девчонки. Это Ксюша. Представляете, два года после школы не виделись, а сегодня совершенно случайно встретила.
- Валя, - представилась сидевшая на скамейке миловидная молодая женщина, - Так вы в одной школе учились?
- В 153-ей – сказала Ксюша.
- А чего Марина сидит такая недовольная? – с улыбкой поинтересовалась Вика.
- Не обращай внимания, - улыбунлась Валя, кивнув на сидевшую рядом с ней девчушку лет четырнадцати, сосредоточенно нажимающую кнопки игровой приставки, - Никак не может пройти уровень, вот и злится.
- Валина младшая сестра, - пояснила Ксюше Вика, махнув рукой в Маринину сторону.
- А я Катя, - приветливо сказала сидящая рядом с Мариной женщина лет двадцати пяти.
- Ксюша, - улыбнулась моя няня.
- Ну вот я Ксюшу со всеми и познакомила, - с улыбкой сказала Вика, присаживаясь на скамейку.
Вынув из коляски, Ксюша легонько подтолкнула меня в направлении песочницы.
- Иди, поиграй с песочком, - сказала она.
Я залез в песочницу и присоединился к игре четырехлетнего мальчика, который похоже был не очень доволен моим соседством. Как всегда, я продолжал лениво слушать разговор взрослых.
- Сколько уже твоему Мишутке? – спросила Вика Катю.
- Нам уже годик! – гордо ответила Катя.
- Как быстро время летит, - заметила Вика.
- Твой январьский? На шесть месяцев младше? – улыбнулась Катя.
- Ага, мы январята, - подтвердила Вика.
- Витя! – неожиданно крикнула Валя, - Саше тоже интересно играться с твоими формочками. Не будь жадиной.
- Хорошо, мама, - недовольно отозвался сидевший рядом со мной в песочнице четырехлетний мальчик.
Неожиданно со стороны скамейки раздался громкий детский рёв.
- Ну вот, разбудила, - вздохнула Катя, бросив на Валю недовольный взгляд, - Чего ты так громко кричишь?
- Всунь в рот соску и снова заснет, - ответила Валя.
Катя вынула из детской коляски упавшую туда соску и облизнув, всунула ее годовалому малышу в рот. Тот довольно зачмокал губками и действительно начал засыпать. Какое-то время стояло молчание. Взрослые были заняты своими делами, годовалый малыш сидел в коляске, а мы с четырехлетним Витей игрались в песочнице.
- Так я вам, девчонки, не рассказала, где я встретила Ксюшу, - первой нарушила молчание Вика, - В торговом центре на Грибоедова.
- Вы обе там занимались... – начала Катя, - Блин, забыла это модное словечко.
- Шопингом, – с улыбкой подсказала Марина.
- Во, молодежь все знает, - засмеялась Катя, - Что вы там интересно делали? На новых русских вроде не похожи.
- Какой шопинг, - усмехнулась Ксюша, - Я просто ходила с Сашей на ихнюю детскую площадку.
- Это та, что на втором этаже? - уточнила Валя, - С лабиринтами и сухим бассейном? Мы с Витей туда довольно часто ходим.
- А я в первый раз, - сказала Ксюша.
- Ну и как впечатления? – поинтересовалась Катя, - Эти площадки только недавно начали строить. В-основном в дорогих торговых центрах. И еще они обычно платные. Я просто поражаюсь, как в Грибоедовском не берут за это деньги. Сам торговый центр дорогущий, а детская площадка бесплатная.
- Впечатления остались самые хорошие, - улыбнулась Ксюша, - Даже после того, что Саша мне там устроил.
- А что мальчишка тебе устроил? – обеспокоенно спросила Валя, - Капризничал?
- Хуже! – засмеялась Ксюша, - Он там при всех обкакался. Как раз когда мы собрались уходить.
- Видели бы вы, какую карапуз наложил кучу себе в колготки! – со смехом подтвердила Вика, вогнав меня в краску.
Следующие пять минут Ксюша с Викой подробно рассказывали, как я обкакался и Ксюша потом у всех на виду меня подмывала. Слушая, как все смеются, я не знал куда деться от смущения. Даже четырнадцатилетняя Марина оторвалась от своей приставки и хохотала вместе со всеми, изредка бросая на меня насмешливые взгляды.
- Как же он у тебя умудрился пустить струйку во время мазанья детским кремом? – с улыбкой спросила Валя, - Полуторагодовалый уже не должен такими вещами заниматься.
- Забыла, что твой Витя устраивал, когда был маленьким? – засмеялась Марина, - Какие он у нас пускал фонтаны между ножек.
- У Вити это после года прошло, - заметила Валя, - А вот в ванну до сих пор писает. Каждый раз, когда мы его купаем. Уже не знаем, как отучить.
- Надо следить, чтобы ребенок перед купанием обязательно ходил на горшок по-маленькому, - посоветовала Катя, - Я своего старшего до сих пор заставляю.
- Даже в семь лет? – удивилась Вика, - Он что у тебя до сих пор писает в ванну?
- Писает или нет, а правила у нас остались прежними, - строго сказала Катя, - Перед купанием надо обязательно сходить по-маленькому.
- А как ты проверяешь, пописал мальчишка или нет? – хитро улыбнулась Марина, - Заходишь после него в туалет и заглядываешь в унитаз? Или слушаешь под дверью, зажурчала ли струйка?
Все громко расхохотались.
- Вот еще! – возмутилась Катя, - Буду я стоять под дверью и слушать. Я Ваню заставляю все делать у себя на виду.
- Семилетнего мальчишку? – изумленно вырвалось у Вали, - Представляю, как он стесняется.
- Вообще-то у меня Таня этими делами занимается, - сказала Катя, - Снимает с Вани трусы, ставит перед ним горшок и заставляет туда писать. Он к этой процедуре уже привык.
- Какая между ними разница? – поинтересовалась Ксюша, - Тане шестнадцать, а Ване семь? Девять лет?
- Ага, девять, - кивнула Катя, - Таня, кстати, возилась с мальчишкой с самого рождения. Пеленала, подмывала, купала...
- Все равно не представляю, - улыбнулась Валя, - Чтобы такой большой ребенок спокойно писал в горшок на виду у старшей сестры и ни капельки не стеснялся. Неужели никогда не протестовал против ваших порядков?
- Я ему попротестую! – строго сказала Катя, - Один раз пытался, так Таня придумала новые правила. Она теперь берет секундомер и засекает время. Если Ваня не уложится в две минуты, его ждет вечером клизма.
- Строго вы с ним, - вздохнула Ви