Оля шла по узкой лесной тропинке, понуро опустив голову. От неё не отставали две рослые крепко сбитые девицы. Они то и дело окриками и тычками в спину подгоняли девушку, и она, спотыкаясь о коряги, послушно шла вперед. Возражать или сопротивляться "конвоиршам" у Оли не было никакого желания. Бесполезно.
- Сюда! – крикнула конопатая девка с яркими рыжими волосами, собранными на затылке в большую шишку.
Тут же вторая, поменьше ростом, белобрысая, схватила Ольгу за руку и толкнула в заросли папоротника. Девушка споткнулась о корягу и чуть не растянулась на траве.
- Ну, пошла, сука! – опять сильный толчок в спину, - Сейчас я на тебе высплюсь!
- Отпустите меня! – взмолилась Оля, - Что вы хотите делать?
- Закрой пасть! – взревела "Рыжая" и снова толкнула девушку в плечо.
Они углубились в заросли и вскоре вышли на небольшую полянку, окруженную плотным кольцом сосен. «Белобрысая», злорадно скалясь, бросила на землю сумку, которую несла на плече. «Рыжая» достала из кармана пачку сигарет и театрально закурила. Оля не могла понять, что собираются с ней делать бывшие одноклассницы.
- Чего вы хотите от меня? – голос девушки дрожал от страха.
- Дать тебе последний урок, сучка, - лыбясь во весь огромный рот, проверещала «Белобрысая», - Но его ты не забудешь никогда! Гы-гы-гы!
- Короче! – встряла «Рыжая», - Раздевайся!
- Зачем? – Оля захлопала глазами.
- Затем! – загремела «Рыжая», - Ну, живо! Или я тебе помогу!
Она уже потянулась, чтобы сорвать с девушки одежду, но та протестующе замахала руками. Захныкав, она начала расстегивать школьный фартук, косясь на девиц, которые явно не хотели ждать и поэтому нервно перетаптывались с ноги на ногу.
Белый фартук повис на ветке куста. За ним последовало платье. Оля, оставшись в лифчике и трусиках, вся сжалась, прикрываясь руками.
- Чё встала? – заорала "Рыжая", - Всё снимай! Ну!
"Белобрысая" подскочила к девушке и одним рывком сорвала с неё лифчик, порвав застежку и бретельки. Она уже потянулась к трусикам, как вдруг из-за кустов орешника раздался голос:
- Эй, вы! Отвалили от девушки!
- Это еще кто? – "Рыжая" закрутила головой.
Ветви кустарника раздвинулись, и на поляну вышла высокая стройная девушка. В руках она держала большую корягу. Незнакомка встала между Олей и её мучительницами и выставила вперед своё оружие. Девицы от неожиданности оторопели, но быстро опомнились.
- Ты кто такая, лярва нечесаная? – прошипела "Рыжая", - Валила бы по скорому, пока зубы целы.
- Во-во! – завизжала её подруга.
- Ух-ты! – незнакомка отбросила в сторону корягу, но уходить не собиралась.
- Ну, всё! – взвилась рыжеволосая девица.
Она рванулась вперед, но девушка успела поднять с земли своё оружие и сильно ткнула им нападавшую в живот. Та согнулась пополам и в следующее мгновение получила увесистый удар по голове. Коряга хрустнула или череп, разобрать было трудно, но "Рыжая" повалилась на землю и затихла.
- Что стоишь? – обратилась девушка к Оле, - Одевайся, а я пока со второй кралей побеседую.
"Белобрысая" уже жалась к деревьям, предчувствуя, что разговор будет не из приятных. Оля, косясь на свою неожиданную спасительницу, начала судорожно одеваться, путаясь в рукавах платья. А девушка, тем временем, медленно наступала на блондинку, которую от страха сковал паралич. Она прижалась спиной к толстой сосне и так и стояла, раскрыв свой огромный рот, но крика никто не слышал.
- Ты, - девушка ткнула пальцем в живот "Белобрысую", - Шестерка гунявая! Чего к девчонке пристала?
- А... Это.. , - замямлила девица, - Ну, это... Она нам... списать не дала... на экзамене.
- И чё? – усмехнулась незнакомка.
- Чё-чё, - пробубнила девица, - А ничё! По неуду схлопотали! На следующий год переэкзаменовку назначили! Вот те и чё!
Девушка смачно сплюнула. Развернулась в пол оборота и хотела уже уйти. "Белобрысая" с шумом выдохнула, но в следующий миг получила сильный удар в нос. Прикрыв голову руками, она заскулила, как побитый щенок. Между пальцами потекла алая струйка крови.
- Ну, так, кошелка, - тихо сказала девушка, - Еще раз встречу – голову снесу. А про эту девочку забудь и подружке своей ржавой передай, когда очухается. Уразумела?
- Угу, - сквозь слезы протянула блондинка.
- Не слышу! – прикрикнула незнакомка.
- Да-а! – "Белобрысая" уже ревела в три ручья.
Защитница покосилась на Ольгу, которая успела одеться и теперь стояла в стороне, молча наблюдая всю сцену. Она махнула ей рукой, и девушки быстро исчезли в зарослях.
- Тебя как звать-то? – незнакомка взяла Олю под руку.
- Ольгой. А тебя?
- Сабина. Приятно познакомиться. Что, экзамены сдаешь? – она кивнула на белый школьный фартук, который Оля держала в руке.
- Уже сдала, - с гордостью ответила Оля, - Последний. Через пару дней получу аттестат и укачу отсюда на край света.
- Ой-ли! – присвистнула Сабина, - А что так? Дома не сидится?
- Тётка заела, - махнула рукой девушка, - Пилит целыми днями, когда трезвая. А если градус примет – хоть вешайся.
- А мать? Отец? – не отставала Сабина.
- Нет у меня родителей, - немного помолчав, ответила Оля, - И я даже не знаю, живы ли они.
- Пойдем на озеро, - вдруг предложила спасительница, - Позагораем. Купаться там не в кайф, а поваляться на солнышке можно.
- У меня нет купальника, - замотала головой новая подруга, - И лифчик порвали.
- Ерунда, - махнула рукой Сабина, - Озеро в лесу. Туда даже грибники не ходят.
- Почему?
- Болота, топи, - пояснила девушка, - Только мой отец знал проходы, да я.
- А пошли! – весело встряхнула русой челкой Оля.
Густые заросли внезапно расступились, и Оля с изумлением увидела небольшое озерцо правильной круглой формы, похожее на гигантскую чашу, с крутыми почти отвесными берегами, заросшими камышом и осокой. Вода была мутной и пахла перегнившей травой. Ветра не было, и поверхность водоема напоминала идеально отшлифованное зеркало.
- Как тут тихо, - задыхаясь от восторга, воскликнула она, - Вот бы пожить здесь недельку-другую.
- А я и живу здесь недалеко, - Сабина стянула с себя майку, - Пойдем ближе к воде.
Ольга, махнув рукой сняла с себя платье и улеглась на зеленую траву лицом вверх, заложив руки за голову. Взору подруги открылись крепкие груди с большими розовыми сосками, плоский животик с изумительной ямочкой, крутые бедра, стройные ноги.
- Красивая ты, Оля, - Сабина присела рядом.
- Ты тоже ничего, - Ольга приподнялась на локте, - Чего штаны не снимаешь? Жарко ведь.
- У меня там, на ноге шрам страшный, - беззастенчиво соврала Сабина, - Собака в прошлом году порвала.
- Ну, ладно, - Оля снова легла на траву, - Ты говорила, что живешь здесь. Под кустом, что ли?
- Там, за деревьями избушка, - махнула рукой девушка, - Я там с ранней весны и до самых заморозков живу.
- Так ведь до посёлка далеко, - удивилась подруга, - А что ты там одна делаешь?
- Лес сторожу, - буркнула Сабина.
- А папаша твой леший? - пошутила Оля.
- Не! Я егерем работаю, - девушка легла рядом на живот, - Хочешь, и тебя устрою? Мне помощница не помешает. И вдвоём веселее.
Оля посмотрела на подругу, что-то судорожно прикидывая в голове. Возвращаться к пьяной родственнице ей вовсе не хотелось. А тут такой подарок! Согласиться, что ли? Она снова взглянула на девушку, лежавшую рядом с ней. Ровная спина, красивая грудь. Смелая. С двумя ненормальными девками справилась, шутя-играя. Нет, Ольга никогда не замечала за собой страсть к себе подобным, но уж лучше с красивой подругой жить, чем с какой-нибудь вечно пьяной старухой.
- Ну, что? – Сабина повернулась на бок.
- В принципе я согласна, - Оля сладко потянулась, - А сколько платят?
- На жизнь хватит, - хихикнула девушка, сама толком не зная, сколько может получать лесник.
- Через пару дней, - Оля поднялась и стала одеваться, - Только у меня одежды, подходящей нет. Так, тряпьё всякое.
- А ты не переживай, - успокоила её Сабина, - Форму тебе выдадут, тулуп, сапоги, шапку с кокардой. А остальное...
- Что остальное? – не поняла Оля.
- Тебе и этого платья вполне хватит, - Сабина будто нечаянно дотронулась до груди девушки.
- Так это же школьная форма, - удивилась Ольга, - За десять лет так осточертела! Еще этот фартук долбаный!..
- А что? – Сабина сделала круглые глаза и опять задела грудь подруги локтем, - Тебе идет. Фигурка у тебя классная. А в фартуке все рельефы проявляются. Я тебя еще на тропинке заметила. Так прям и залюбовалась!
- Да я его терпеть не могу! – взвилась девушка, - Жарко и по соскам трет даже через лифчик или майку. А чего ты всё время меня щупаешь? Прямо лесбиянка какая-то ненормальная!
- Извини, - Сабина постаралась вложить в это слово как можно больше сожаления.
Они вышли на опушку, когда солнце уже садилось. Оля протянула новой знакомой руку и уже собиралась уйти, когда Сабина её окликнула.
- Погоди, - сказала она, попытавшись схватить девушку за локоть, - Так я могу поговорить с моим начальником?
- Поговори, - как-то равнодушно ответила Ольга.
- Я тебя здесь ждать буду в пятницу в пять вечера, - пообещала Сабина.
Ольга махнула рукой и быстро пошла по улице, а Сабина, спрятавшись за деревом, смотрела ей в след. Перед глазами то и дело всплывало обнаженное тело девушки, её плотные полные груди с крупными фасолинами розовых сосков, призывно топорщившихся под платьем, изящная талия, широкие бедра, аккуратная округлая попочка с тугими холмиками ягодиц. Всё это девушку вовсе не портило, а добавляло той самой сексуальной привлекательности, перед которой не может устоять ни один мужчина.
Сабина почувствовала знакомое давление у низа живота, а из груди вырвался долгий стон. Девушка свернула с тропинки и углубилась в густую чащу. Найдя неглубокий овражек, она уселась на самое его дно и спустила штаны до колен вместе с трусиками. Член, почуяв свободу, потянулся вверх, покачиваясь из стороны в сторону, будто моля одарить его лаской, головка набухла от прилива крови.
Сабина, откинувшись назад и найдя опору спине, обхватила своё сокровище ладонью, сомкнула пальцы и принялась медленно скользить вдоль затвердевшего ствола. С каждым движением возбуждение нарастало, и девушка постепенно ускоряла темп, стремясь добраться до вожделенной кульминации. Приподняв майку и расстегнув лифчик, другой рукой она начала теребить сосок, время от времени, проводя под грудью пальцами, словно щекоча себя.
Молодой крепкий организм быстро отозвался на нежные прикосновения. Разрядка не заставила себя долго ждать. Всё тело сотрясло в сильных конвульсиях, по спине побежали огромные мурашки. Девушка, не желая сдерживаться, хрипло застонала и повалилась на бок, сжав пальцами член с такой силой, что резкая боль пронзила всю нижнюю часть туловища.
- Черт! – Сабина одернула руку, - Чуть сама себя не раздавила.
С конца уже опавшего и сократившегося в размерах органа капали остатки семени, колени дрожали так же, как и руки. Сердце колотилось, как после стометровки, голова немного кружилась. Но разум требовал продолжения, и Сабина, быстро одевшись, побежала домой, где могла окончательно удовлетворить свои желания. Её рабыня постарается, чтобы Госпожа была довольна.
Два дня пролетели незаметно. Сабина готовила своё логово для приема новой пленницы. Маша с удивлением смотрела, как её поработительница порхает по дому, что-то выискивая, закручивая, устанавливая. Наконец, Госпожа с торжественным видом объявила, что вечером приведет подружку. Пленница очень удивилась, когда поняла, что подружка – новая рабыня.
- Такая красавица должна быть моей! – встав посреди комнаты, заявила Сабина, - Ну, и тебе тоже кое-что перепадет, рабыня.
- Угму, - буркнула Маша, демонстративно отвернувшись к стене.
- Ух, разворчалась, - Сабина хлопнула девушку по заду, - Вот посажу в подпол на цепь – будешь знать, как Госпоже грубить.
Невольница притихла, а когда Сабина ушла, уткнулась лицом в подушку и горько заплакала. Маша уже поняла, что выберется отсюда очень нескоро, если вообще эта девка её выпустит. И слезы полились не от ревности или обиды, а от того, что еще одна несчастная станет сексуальной рабыней этой идиотки, что Госпожа не успокоится, а будет таскать в этот страшный дом на болотах всё новых и новых девочек, и конца её аппетиту не будет.
Девушка плакала, дергая руками и ногами, словно пыталась высвободиться, но ремни держали крепко, а тугая повязка, закрывавшая рот, глушила все стоны и всхлипывания. Цепочка, которой рабыня была пристегнута к кровати, не позволяла ей даже сесть, и Маша могла лишь переворачиваться с боку на бок. Лежать лицом вверх мешали связанные за спиной руки, а на животе не очень удобно.
Пленница повернулась к стене и попыталась заснуть. Крепкие ремни туго стягивали её, руки и ноги занемели, но Маша сейчас не думала об этом. Она пыталась представить, что будет делать Госпожа, когда в доме появится вторая рабыня. Только от одной этой мысли на глаза снова навернулись слезы. И опять стоны, противное мычание, заглушаемое плотным тряпичным кляпом и тугой повязкой, от которой невозможно избавиться. Невольница уже пыталась это сделать, но платок, повязанный на голову, сводил к нулю все попытки.
Маша притихла, лишь изредка хлюпая носиком. Она попыталась немного отвлечься, забыть, хотя бы на пару минут, что связана и заткнута. Но, лишь только девушка шевелилась, плотный нагрудник надетого на неё фартука начинал тереться о соски, которые сразу же упирались в ткань платья и начинали нудно зудеть. Обе затычки шевелились, возбуждая пленницу, и она, сама того не чая, бурно кончала, выгнувшись на своей лежанке и издавая сдавленные крики.
Сил сопротивляться у неё уже не было, и девушка, поёрзав и устроившись поудобнее на куцем жестком матрасике, сквозь который прощупывались пружины кровати, положила голову на сбившуюся подушку и провалилась в тяжелый сон.
Сабина приткнула УАЗик на небольшой полянке у края леса и стала терпеливо ждать свою жертву. Еще утром она ездила к известной на всю округу знахарке и взяла у неё флакон со снадобьем, от которого человек мог вырубиться часов на пять-шесть. Но сразу появилась одна проблема: как заставить Ольгу выпить жидкость. Сабина приготовила бутылку с водой, в которой развела весь пузырек.
- Поспит подольше, - думала она, - Ничего страшного. А когда откроет глаза, то приятно удивится.
Заставлять девушку силой выпить зелье Сабина не хотела. Поэтому, на рынке она купила соленых сухариков. Сперва предложит их, потом поболтают о "перспективах", Оля напишет автобиографию. Глядишь, и пить захочет. А тут как раз и водичка. Дальше, как говорится, дело техники. Минут двадцать покатать по округе под видом осмотра владений. А когда девушка заснет, можно будет её и домой везти. Правда, придется её самой переодевать, но Сабина об этом не сокрушалась. Сил хватит.
- Точно, как шпионка, - усмехнулась Сабина, еще раз обдумывая свой план.
На часах было уже шесть, а Ольга не появлялась. Сабина решила подождать еще четверть часа и отвалить. Но вот из-за поворота появилась девушка с небольшой дорожной сумкой в руках. Одета она была в старенькие дешевые джинсы, клетчатую рубашку и кроссовки. Её длинные русые волосы развевались на ветру. Видно было, что Оля торопится.
- Извини, я опоздала. Тетка задержала, всё выспрашивала, куда это я намылилась, - отдуваясь от быстрой ходьбы, скороговоркой забарабанила она, - Давно ждешь?
- Больше часа, - Сабина сделала недовольное лицо, - Директор, наверное, уже уехал. А я хотела тебя ему еще сегодня представить.
- Ну, извини, - притворно плаксиво протянула Оля, - Я, правда, раньше не могла. Уф, пить хочется.
- На! – из последних сил скрывая радость, Сабина протянула подруге бутылку, - Ладно, залезай! Петрович до завтра подождет.
Оля кинула сумку на заднее сидение и, забравшись в машину, присосалась к бутылке, выхлестав добрую половину. Сабина ликовала. Виляя по кривым улочкам поселка, она краем глаза наблюдала за пассажиркой. Не пропустить бы момент, когда её начнет клонить в сон.
Сначала потенциальная пленница сидела тихо, изредка расспрашивая о работе, людях, зарплате. Сабина отвечала немногословно, опасаясь попасть впросак. А вдруг девушка что-то знает о лесничестве и о директоре. Но пока всё было спокойно.
- Ты чего, спать хочешь? – ухмыляясь, спросила Сабина, - Время еще детское!
- Что-то глаза сами слипаются, - прогудела Ольга.
- Может, укачало? – поинтересовалась похитительница, - Остановить?
- А нам еще далеко? – девушка уже еле шевелила языком.
- Далеко, - буркнула Сабина и прибавила газу.
Когда они подъехали к лесной дороге, Оля уже мирно спала, привалившись к стеклу и посапывая, как маленький ребенок. Она даже не отреагировала на внезапно появившуюся тряску, когда машина подпрыгивала на ухабах. Зелье действовало безукоризненно. УАЗ влетел на поляну недалеко от дома и замер, как вкопанный. Сабина, заглушив мотор, прислушалась. В доме было тихо. Похитительница вытащила девушку из машины и поволокла к крыльцу. Надо было успеть переодеть пленницу и привязать к столбу до того, как она начнет приходить в себя.
Платье, которое было в отцовском сундуке, оказалось новой рабыне велико, и Госпожа отказалась от мысли надевать его на пленницу. Вся прелесть в латексе, если он натянут, а не висит, как на вешалке. Поэтому, заранее Сабина привезла кое-какие вещи, которые стянула на рынке в конторе директрисы. Трусики с затычками тоже пока оставались неиспользованными, так как было неизвестно, девственна ли Оля, а лишать её невинности при помощи пластиковых стержней Сабине не хотелось.
Уложив девушку на пол, она осторожно, словно боясь разбудить, начала раздевать Ольгу. Сняв обувь, штаны и рубашку, Сабина невольно остановилась, любуясь фигуркой своей новой рабыни. Бельё на ней было простенькое, дешевое, но и оно не портило прекрасную грудь правильной округлой формы, изящную линию бедер, мягкую округлость плеч. Присев на корточки, Госпожа смахнула со лба пленницы прядь мягких шелковистых волос, открыв миловидное личико девушки, провела пальцами по приоткрытым немного пухлым розовым губкам, потрогала плотные щечки, аккуратный носик, остренький подбородок, спустилась к тонкой шее.
Невольно Сабина перевела взгляд на Машу. Рабыня лежала на боку и смотрела на новую пленницу широко раскрытыми и мокрыми от слез глазами.
- Эх, девочка! – думала Маша, тихо сопя и вздыхая, - Не в том месте и не в то время оказалась ты.
- Не переживай, рабыня, - тихо произнесла Госпожа, - Тебя я тоже пока оставлю. Вдвоём вам будет веселее.
- Мгу, - Маша пожевала тряпичную затычку.
- Потерпи, я тобой после займусь, - Сабина отвернулась к своей новой игрушке.
Она расстегнула застежку лифчика и сбросила с плеч девушки тонкие бретельки. Оголилась прекрасная грудь с торчавшими бусинами розовых сосков. Кожа в этом месте была намного светлее, видимо, девушка не любила загорать "топ лесс". Сабина улыбнулась и не могла удержаться от соблазна потрогать упругие чаши красивых девичьих грудей.
Поискав глазами, она взяла в руки длинный тонкий нож. Увидев это, Маша начала биться на кровати и мычать, но быстро успокоилась. Сабина осторожно, чтобы не поранить девушку, срезала тонкую резинку трусиков и распорола их с боков. Обнажился треугольник между сомкнутыми бедрами с немного выпуклым лобком. Госпожа довольно улыбнулась. Шерстка между ногами была тщательно сбрита, и из-под капюшончика выглядывал розовый бугорочек, соблазнительно поблескивая от выделявшейся смазки.
Но любоваться этой красотой Сабина долго не могла. Она вытащила из сумки, которую принесла еще утром, небольшой сверток и развернула его. Из шкафа она достала связку ремней и приступила к делу. Надеть на неподвижное тело девушки платье было задачей не легкой. Сабина старалась, как могла, и, в конце концов, темно зеленая тонкая материя облегла стан Оли. Платье было простеньким, без складок и вырезов. Длинные рукава доставали до запястий, узкий воротничок-стойка обхватывал шею, делая её еще длиннее, подол едва доходил девушке до половины бедра.
Госпожа уложила пленницу на живот и завела ей руки за спину. Кожаные мешочки вобрали в себя узкие ладони, заставив пальцы сжаться в кулачки, а тонкие крепкие ремни стянули руки в таком же, как и у Маши, положении. Связав ноги, Сабина надела на голые ступни кожаный мешок и туго затянула тесемку. Широкий кожаный ошейник обхватил тонкую шею девушки, как удав, но вид от этого получился потрясающий.
Сабина, кряхтя от натуги, всё же, Оля была не такой уж и маленькой, приподняла девушку и оперла на столб. Подтянув ремни, она зафиксировала туловище пленницы так, чтобы та не падала, привязала ноги к опоре и только после этого отошла в сторону, чтобы полюбоваться своей работой. Рабыня стояла у столба, удерживаемая ремнями, опустив голову. Тонкое платье плотно облегало её стройную фигурку, выделяя соблазнительные выпуклости крупных грудей, очертания бедер, мягкие линии плеч.
Словно что-то вспомнив, Сабина бросилась к свертку и вытащила оттуда белый матерчатый фартук. Повозившись, она надела его на девушку, расправив нагрудник и одернув подол. Вид невольницы преобразился. Грудь стала более выпуклой, животик округлился, талия сузилась. Госпожа достала из шкафа знакомую Маше накладку с шаровидным кляпом и, вставив затычку Оле в рот, туго затянула ремни. Последний штрих: ошейник крепко притянут к столбу. Голова пленницы приподнялась вверх. Теперь рабыня была полностью готова.
Оля постепенно приходила в себя. Перед глазами прыгали черные мушки, сильно кружилась голова, подступала тошнота. Девушка хотела вздохнуть, но что-то мешало открыть рот. Всё тело сделалось ватным, будто налитым свинцом. В ушах стоял неприятный чавкающий шум.
- Что со мной? – крутилось в сознании, - Где я?
Девушка с большим трудом разлепила отяжелевшие веки. Тягучая давящая темнота сменилась тусклыми бликами. Постепенно стали проступать очертания помещения. Сначала неясно, но с каждой минутой всё отчетливее Оля разглядела стол с двумя стульями, буфет с расставленной в нем посудой. В углу стояла старая пружинная кровать с высокими никелированными спинками, на которой кто-то лежал.
- Очухалась, рабыня? – голос показался девушке знакомым, но лица она рассмотреть не могла.
- Где я? – хотела спросить Ольга, но что-то твердое мешало ей говорить, и из её груди вырвалось лишь противное мычание.
Девушка попыталась выплюнуть это "что-то", но не смогла. Затычка плотно застряла за зубами, а к губам прижималась пластина, неприятно пахшая старой кожей. Оля хотела сорвать её руками, но в запястья врезалось что-то жесткое, а пальцы не могли разжаться из-за непонятной оболочки. Пошевелить ногами она тоже не могла, а в спину упиралось что-то твердое и вонявшее пылью.
- Не дергайся, рабыня! – голос прогремел прямо над ухом.
Оля вздрогнула, и тугой ошейник сдавил горло. Внезапно зажегся свет, и девушка на несколько секунд потеряла способность соображать. Перед ней стояла её новая подруга Сабина в короткой майке, едва достававшей до пупка. Одной рукой она опиралась на спинку кровати, а второй поглаживала что-то большое и толстое, торчавшее между её ногами. Девушка сначала подумала, что её знакомая решила пошутить и нацепила на себя страпон – муляж мужского члена, какие девушка видела на снимках в порно журналах у подруг.
Но вскоре Ольга чуть не лишилась чувств. Сабина убрала руку, и девушка увидела самый настоящий член, покрытый тонкими прожилками, с пунцовой от напряжения раздувшейся головкой. Под ним покачивалась маленькая темная мошонка, покрытая редкими рыжими волосками. Оля невольно перевела взгляд на грудь этого непонятного существа. Нет, два плотных холма внушительных размеров топорщили майку.
- Удивлена? – усмехнулась Сабина.
- Мумгу, - буркнула пленница, подергав связанными руками.
- То ли еще будет! – "подруга" задорно подмигнула девушке.
Она плавно повернулась и подошла к кровати. Только сейчас Ольга заметила, что там лежит девушка в синем платье и белом фартуке. Голова её была закутана платком, а руки и ноги крепко связаны ремнями. Сабина развязала косынку и сняла со рта пленницы повязку. Вытащив изо рта тряпичный кляп, она расправила его и повесила на спинку кровати, видимо, для просушки. Девушка на кровати не издала ни единого звука, а лишь смотрела на свою мучительницу широко раскрытыми глазами.
- Смотри! – Сабина устроилась на кровати и, подтянув к себе пленницу, уложила её между ног.
Девушка безропотно открыла рот и приняла в себя член. Она сосала старательно и чувственно, посапывая и причмокивая. Сабина сидела, не шевелясь, привалившись к спинке и прикрыв от удовольствия глаза. Но вскоре она начала дышать чаще и более отрывисто. Её плотные груди поднимались и опускались в такт движениям невольницы, сосавшей член. Ольга хотела отвернуться, но, в это время Сабина зарычала, как дикий зверь, а девушка застонала и забилась в своих путах.
Оля увидела, как изо рта связанной на кровати девушки, пузырясь, вытекает белая масса. Сабина в это время обеими руками удерживала свою пленницу, не позволяя ей выпустить член изо рта. Та, постанывая и мотая головой, заглатывала начинавшую густеть и неприятно пахнуть жидкость.
- Вылижи! – приказала Сабина.
Невольница старательно вылизала не только член, но и бедра своей мучительницы. Сабина вытащила из-под подушки носовой платок и вытерла девушке лицо. Посидев пару минут, она грубо отпихнула пленницу в сторону и направилась к комоду. Вернулась Сабина быстро, держа в руке кусок плотной материи. Скрутив его в жгут и завязав пару узлов, она, приподняв голову девушки, начала запихивать этот кляп её в рот, проталкивая его пальцами.
Невольница покорно терпела, послушно лежа на боку. Оля изумилась, почему девушка не сопротивляется, не кричит и не старается вытолкнуть затычку языком. Сабина полностью затолкнула тряпку девушке в рот и туго закрыла повязкой. Теперь вся нижняя часть лица пленницы от носа до подбородка была закрыта белым треугольником. Косынка закрыла голову и лишила девушку возможности сдернуть повязку с лица.
- Вот так, рабыня, - воскликнула Сабина, присев рядом с девушкой и поглаживая её по груди, запустив руку под нагрудник, - Я решила найти своей рабыне подружку. Ты как, не против?
Оля забилась и громко замычала, выказывая свой протест. Её глаза покраснели, наполняясь слезами. Но скоро девушка притихла. Надетый на неё фартук начал тереть возбудившиеся от таких слов соски, груди заныли, а низ живота захлюпал обильно выделяемой смазкой. Невнятное мычание переросло в стоны, сначала тихие, но с каждой минутой усиливавшиеся. Очень скоро девушка уже хрипела от изматывающего возбуждения и дергалась, стоя у столба.
Всё её естество протестовало против такого унижения, но больше всего пленницу раздражало собственное бессилие. Ольга не могла смириться с положением бессловесной куклы, игрушки в руках этой ненормальной девицы, обманом затащившей её в своё логово, где уже находилась еще одна несчастная. А сколько их было раньше и будет после? И куда они исчезают, когда эта Сабина наиграется в Госпожу и Рабыню?
Сабина, тем временем, натянула штаны и куда-то вышла. Оля взглянула на девушку, лежавшую на кровати, и в который раз удивилась её покорности. Связанная по рукам и ногам, с надежно заткнутым ртом, пристегнутая к кроватной спинке, девушка спокойно лежала на боку, уставившись своими огромными карими глазищами на новую невольницу.
- Неужели и я вот так когда-нибудь буду безропотно сидеть на привязи в ожидании Хозяйки? – подумала Оля, и слезы с новой силой брызнули у неё из глаз.
Начало темнеть. Девушка, неуклюже поёрзав, отвернулась к стене и, видимо, заснула. Оля слышала её тихое сопение. Сама она уже устала лить слезы и решила тоже немного подремать, в надежде отвлечься от действительности. Но страшные мысли никак не хотели покидать её. Руки, туго стянутые узкими жесткими ремнями, нестерпимо ныли, ноги опухли от долгого стояния, и, если бы не крепкие путы, девушка давно оказалась бы на полу. Плотный фартук натирал груди, поддерживая пленницу в постоянном возбуждении. Из-за этого по внутренним сторонам бедер уже ползли две тонкие струйки смазки, раздражая кожу и вызывая зуд.
Оля не слышала, как подъехала машина. Она вздрогнула и даже тихо вскрикнула, когда распахнулась дверь, и в комнату вошла Госпожа. Сабина бросила на стол сумку, плюхнулась на стул, раздвинув ноги, как непристойная женщина. Измерив сальным взглядом свою новую невольницу, она хмыкнула и произнесла мяукающим голосом:
- Притомилась, рабыня? Пи-пи хочешь?
- Угу, - закивала головой Оля.
- Угу, - передразнила её Сабина, - Не надейся, что сможешь удрать! С кандалами на ногах по болотам, не зная дороги, сгинешь еще до рассвета. Вон, она может подтвердить. Её, кстати, Машей зовут. Машка, а это Оля. Но это неважно. Всё равно болтать я вам не позволю.
Сабина толкнула девушку в плечо, и та энергично закивала головой. Оля оторопела и застыла, как вкопанная. Надежды на избавление рушились одна за другой. Девушка вновь готова была разрыдаться.
Госпожа, тем временем, защелкнула браслеты кандалов и освободила Оле ноги. Пристегнув к ошейнику тонкую цепочку-поводок, она отвязала пленницу от столба и потянула на улицу. Ноги затекли, и Оля с трудом передвигалась, боясь запутаться в ножной цепи и упасть. Особенно трудно ей дались крутые ступеньки крыльца, но, приноровившись, она справилась и с этим препятствием.
Сабина подвела девушку к ямке возле кустов и приподняла подол платья.
- Садись, не бойся, - подбодрила она, - Я придержу тебя, если будешь падать.
Ольга была удивлена такой заботой и опустилась на корточки. Сабина и в правду придерживала девушку за плечи, терпеливо ожидая, пока та закончит все свои дела. Она помогла пленнице подняться и добросовестно подмыла её и обтерла промежность и ноги сухим полотенцем.
- Голодная, небось, - пробубнила Госпожа, - Ладно, сейчас с Машкой разберусь и накормлю. Вон, сколько вкусностей накупила.
Они вернулись в дом, и Сабина усадила Олю к столу, закинув её руки за спинку стула, достаточно высокую, чтобы та могла освободиться. Приказав сидеть смирно, мучительница увела вторую пленницу на двор. Оля не пыталась дергаться, а просто рассматривала помещение, дивясь, как вообще тут можно жить. Но выбирать не приходилось, и пришлось смириться с действительностью.
Маша послушно села на второй стул и уставилась на новую рабыню. Пока девушкам распаковывали рты, они молчали и только косились друг на дружку. Но когда Оля поняла, что может говорить, сразу же начала оскорблять Сабину, обзывать извращенкой и уродом. Маша, напротив, сидела, молча, только поглядывала на подругу по несчастью, думая о чем-то своём и еле заметно щурясь.
- Чего разулыбалась? – вдруг напустилась на неё Ольга, - Её здесь трахают во все дырки, а она улыбается!
- Жуй! – прикрикнула на неё Сабина, - А то всё Машке скормлю, а ты голодной останешься.
- Да пошла ты со своей жратвой! – взвилась Ольга, сильно дернувшись и попытавшись ударить Хозяйку ногой.
Цепь звякнула, зацепившись за ножку стола, и девушка чуть не свалилась на пол. Сабина сунула ей в рот очередной кусок и посмотрела на часы. Покачав головой и поцокав языком, она начала собирать со стола, не обращая на рабынь никакого внимания.
- Эй ты, сучка! – крикнула Оля, - Дай попить, тварь! И развяжи нас!
Питьё она получила сразу же, но развязывать никто пленниц не собирался. Сабина отвела Машу к кровати и, уложив, вновь связала ей ноги и закупорила рот. Оля попыталась оказать сопротивление, но получила сильный удар в живот и притихла, ловя воздух ртом. Теперь ей стало ясно, что спорить с этой девкой иногда бывает небезопасно. Она позволила связать себе ноги и заткнуть рот таким же образом, как и у Маши.
- Ложись к стене, рабыня, - приказала Сабина.
Когда девушки улеглись, она сковала их ошейники общей цепочкой, продев её через прутья кроватной спинки. То же самое она проделала и с ногами рабынь. Пожелав пленницам спокойной ночи, Госпожа погасила в доме свет и вышла. Щелкнул замок. Оля слышала, как скрипнули ступеньки крыльца, заработал мотор, и мотоцикл зашуршал по гравию. Вскоре стало тихо.
Была глубокая тихая ночь, когда Маша проснулась от непонятных звуков, раздававшихся совсем рядом с ней. В первый момент она подумала, что это Госпожа, вернувшись, тихо улеглась рядом. Но когда её глаза привыкли к темноте, девушка поняла, что это плачет лежащая рядом Оля. Приглядевшись, она увидела, как подергиваются плечи девушки, как подрагивают связанные за спиной руки, как невольница вскидывает голову.
- Бедная девочка, - с горечью подумала Маша, - Ей еще предстоит пережить немало огорчений.
Рабыне хотелось утешить подругу по плену, но как это сделать, когда руки крепко связаны, а рот заткнут. Девушка осторожно придвинулась поближе к подруге и ткнула её лбом в плечо. Оля рыкнула, нервно повела головой, но примолкла. Наверное, подумала, что своими всхлипываниями мешает спать.
Выждав немного, Маша повторила попытку, надеясь заставить девушку повернуться к ней лицом. Но Оля упорно не желала общения. Она так и лежала, отвернувшись к стене, но теперь уже не плакала.
- М-м-м, - позвала Маша.
Её голос прозвучал очень тихо и сдавленно, но Ольга услышала. Сопя и хлюпая носом, она, всё же, развернулась к девушке лицом. Их взгляды встретились. Маша увидела зареванные красные глаза девушки, припухший носик. Ей стало очень жалко эту рабыню, захотелось прижаться к ней всем своим телом, согреть своим теплом, почувствовать биение её сердца. Но она боялась, что Оля не так поймет её и попросту снова отвернется к стене и снова начнет плакать.
Но девушка не отвернулась. Её мокрые от слез глаза ласково смотрели на Машу, и той даже показалось, что подруга пытается улыбнуться. Рабыня приподняла голову и прижалась закрытым повязкой ротиком к Олиной щеке. Девушка чуть вздрогнула, но голову не отвернула. Маша потерлась о щеку и дотронулась до рта. Подруга тихо заурчала, как кошка, и сама подалась навстречу этой своеобразной ласке.
- Мгму, - промычала Маша и сильнее прижалась ротиком к губам Оли.
Ей вдруг показалось, что они чувствуют друг дружку, будто нет этих повязок и тряпичных затычек во рту, нет цепей и ремней, нет этого страшного дома среди непролазных болот, нет ненормальной Госпожи. Поддавшись порыву чувств, Маша начала тереться ртом, прижиматься плечами. Оля, как не странно, отвечала на её ласки, тихо мурлыча и сопя от удовольствия.
У Маши самой вдруг намокли глаза, но это были слёзы радости. По телу прокатилась знакомая волна вожделения, в трусиках захлюпало, и затычки начали двигаться в намокших от смазки норках, побуждаемые сокращениями мышц. Девушка застонала и выгнулась дугой. Ей вдруг стало так тепло и приятно, как не было даже тогда, когда её ласкала Сабина. Рабыне вдруг захотелось кричать от радости. Она набрала в легкие побольше воздуха, но вместо счастливого возгласа послышалось сдавленное приглушенное мычание, и девушка зарыдала, судорожно подергивая конечностями и тряся головой.
Слезы полились из глаз, и теперь уже Ольге пришлось успокаивать подругу, прижавшись к ней ртом. Её возбудившаяся чувствительная грудь соприкоснулась с холмиками Маши, соски приятно заныли, а низ живота стал влажным. По телу пробежала мелкая дрожь. Девушки, поняв друг дружку с полу взгляда, стали неистово тереться грудями, животиками, упираться коленками, прижиматься ротиками. И сильнейший оргазм накрыл обеих.
Они еще долго лежали, глядя в потолок. Каждая из невольниц переживала свои ощущения, каждая думала о чем-то своём. Но постепенно их глаза начали слипаться, и девушки, улегшись лицом друг к дружке, провалились в счастливый сон.
- Берта! Ты дома? – Сабина толкнула тонкую фанерную дверь и вошла на террасу.
- Ну, здравствуй, девочка, - хриплый голос женщины резанул по ушам, - С чем пожаловала? Да ты садись, что торчать свечой.
- Я, это... Поговорить пришла, - Сабина присела на край скамьи.
- Я грехи не отпускаю, - беззвучно засмеялась Берта, тряся плечами, - Тебе к батюшке надо.
- Отец Кирилл не станет меня слушать, - горько усмехнувшись, ответила гостья, - Я для него – порождение Сатаны.
- Что стряслось? – женщина, кряхтя, вылезла из своего кресла, - Пойдем-ка, чайку хлебнем.
Маленькая комнатушка была почти пуста. Из мебели только старый бабкин комод с потускневшим от времени трельяжем, допотопный шкаф с вечно распахнутыми дверцами да огромная кровать на массивных ножках. Скольких клиентов помнило это скрипучее ложе, Берта и сама затруднялась ответить. В прежние времена мужики валом валили на огонек жрицы любви, зная, что отказа никому не будет, а денег прелестница возьмёт соответственно доходам и положению.
Когда настали "лихие" девяностые, посетителей заметно поубавилось. Кто уехал, кого прельстили более молодые тела. Берта оказалась не у дел. Вот тогда и появился крепкий лесник, решивший отдохнуть от располневшей сварливой жены в объятиях пусть не молодой, но всегда ласковой и любвеобильной бабенки. Приходил он к ней не с пустыми руками: то зайца принесет, то кабанятины, то птицу.
- Хороший ты мужик, Генрич, - вздыхала Берта, прильнув к крепкой груди лесника, - Брось свою Маньку. Сживёт она тебя со свету!
- Не могу, - с грустью отвечал мужчина, - Младшая дочь...
Генрич замялся, не зная, как объяснить, что девочка у него не такая, как все. Берта долго смотрела на сосредоточенное лицо лесника. Подсев поближе, она нежно погладила мужчину по плечу и, заглянув в его глаза, спросила:
- Часто болеет?
- Нет, - отмахнулся Генрич, - Со здоровьем у неё всё в порядке.
- А что тогда? – Берта обвила шею любовника, - Говори, не бойся. Может, я смогу тебе помочь.
Только после третьей стопки мужчина осмелел и вывалил ей все свои проблемы. Женщина слушала его внимательно, даже ни разу не перебила. Видя, что лесника колотит, как в лихорадке, она уселась к нему на колени и, обвив руками шею и нежно поцеловав в небритую щеку, шепнула на ухо тихим голосом, от которого у Генрича мурашки побежали по телу:
- Не переживай, дорогой. Сколько её лет? Четырнадцать? Значит, организм уже созрел. Приводи свою девочку ко мне. Я её научу кое-чему.
На следующий день Генрич пришел с дочерью. Сабина смотрела на взрослую женщину с опаской, не представляя, чему та собирается её учить. Берта усадила девушку на диван, а отца просто выпроводила за дверь.
- Иди, - сказала она, - И не смотри так. Не съем я твою крошку.
"Крошка" сидела на большой разобранной кровати и робко озиралась по сторонам. Берта вышла в другую комнату, а когда вернулась, Сабина еле сдержалась, чтобы не сбежать. На женщине из одежды был лишь тонкий прозрачный пеньюар из черного шелка, подвязанный тонким кружевным пояском. Сквозь легкую, почти воздушную ткань просвечивало совсем еще не старое тело. Полные немного отвисшие груди с большими бордовыми окружностями вокруг плотных сосков так и манили к себе. Крепкие бедра и округлый зад, грациозные плечи. При каждом шаге взору девушки открывался чисто выбритый лобок, будто приглашавший прикоснуться к нему, погладить мягкую нежную кожу.
- Сними одежду, - тихим низким голосом произнесла Берта, медленно присаживаясь на край кровати, - Только не спеши.
Сабина начала раздеваться, стараясь сымитировать движения стриптизерши из какого-то третьесортного фильма, но женщина остановила её взмахом руки.
- Просто сними с себя всю одежду, - улыбнувшись, сказала она, - Меня возбуждать не надо.
Когда девушка избавилась от последней детали своего гардероба, Берта указала на кровать и приказала лечь на спину. Нависнув над Сабиной, она сбросила свой прозрачный наряд и легла рядом, положив свою голову на плечо партнерши. Её теплая мягкая рука скользнула по коже девушки и накрыла грудь. Сжав уплотнившийся сосок между пальцами, женщина начала медленно массировать нежную плоть, одновременно ощупывая губами шею девушки.
Сабина напряглась и часто задышала.
- Не сдерживай себя, милая, - прошептала Берта, - Отпусти свои чувства. Научись прислушиваться к зову своего тела.
Девушка попыталась расслабиться. Теплая волна постепенно накрывала её. Новые ощущения нравились Сабине, но она пока еще не знала, как следует себя вести. Берта просила расслабиться, но сознание протестовало, не подчинялось чувствам, сопротивлялось, стуча в висках. Сердце бешено колотилось, от чего перехватывало дыхание.
Рука скользнула вниз и легла на выпуклый животик. Пальцы мягко надавили на пупок, потом, словно крадучись, спустились еще ниже и, будто бы случайно, дотронулись до члена, к тому времени уже окрепшего и теперь стоявшего торчком, покачиваясь из стороны в сторону. Головка, освободившись от мягкой податливой кожицы, налилась кровью и блестела в тусклом свете маленького ночника.
Берта, изогнувшись, улеглась поперек кровати, положив голову на животик девушки. Пригнув к себе член, она нежно обхватила его своими теплыми влажными губами, обвела головку языком. Её пальцы заскользили по стержню, едва касаясь ставшей чувствительной кожицы органа.
- О-о-х! – Сабина приподняла зад, но партнерша её остановила.
- Не торопись, сладкая, - сказала она низким грудным голосом, - Еще не время.
Девушка, нехотя, опустилась на спину и прикрыла глаза. Она чувствовала, как её член погрузился во что-то влажное и теплое и забился там, как живой. Губы сомкнулись вокруг ствола, а язык начал исследовать каждую клеточку органа от головки до основания. Нежные мягкие пальцы в это время играли с мошонкой.
Так продолжалось несколько минут. И вдруг Сабина почувствовала, как вторая волна, более теплая, охватывает всё её тело. Как приятно начинают ныть уплотнившиеся груди. Она схватила их обеими руками и начала неистово мять, теребя вздувшиеся соски. Перед глазами поплыли радужные круги, всё тело напряглось, как сжатая пружина. Девушка издала громкий стон, и в следующее мгновение её член изверг из своих недр тугую струю.
Всё тело задрожало и в один миг ослабло. И девушка в изнеможении упала на кровать, тяжело дыша. Воцарилась тишина. Сабина боялась открыть глаза. Она лежала, замерев, пока не услышала голос Берты:
- Ну, вот и хорошо, девочка! Вот и славно. Сейчас тебе надо немного отдохнуть.
Женщина слезла с кровати и куда-то ушла. Сабина чувствовала, что опустошена, но лежала, улыбаясь от пережитых чувств. Берта вернулась свежая и приятно пахшая лесными цветами. Вновь забравшись на кровать, она улеглась рядом с партнершей и притянула её к себе. Сабина почувствовала приятное тепло тела женщины. Ей захотелось прижаться губами к её великолепной груди, лизнуть крупный, размером с фасолину, сосок, обхватить его руками и сосать, сосать...
- Поласкай мою грудь, - будто прочтя мысли девушки, попросила Берта.
Сабина набросилась на тело женщины, как голодный зверь. Она впилась в мягкую плоть партнерши, обхватив её обеими руками, и принялась неистово сосать и лизать прекрасное тело. Её член вновь набрал силу, и Берта, просунув руку между их телами, направила окрепший кол себе в истекавшее соками лоно. Фалл проскользнул в горячий грот и задергался в нем, проникая всё глубже с каждым новым толчком.
Берта помогала партнерше умело и страстно, и Сабина вскоре почувствовала, как опять на неё накатывается уже знакомая волна. Движения девушки участились, а вздохи женщины стали громче и отрывистее. Видимо, и она была в одном шаге от разрядки. Бедра женщины подавались навстречу толчкам девушки, безошибочно соблюдая задаваемый ритм. Еще один сильный толчок, еще один глубокий вход! Их тела замерли, как по команде. Голова Берты запрокинулась назад, Сабина открыла рот в беззвучном крике и...
Оргазм неимоверной силы охватил обеих любовниц. Несколько секунд они лежали, обхватив друг дружку руками. Их губы сплелись в безумном поцелуе. Их сердца колотились в унисон.
- Как хорошо! – прошептала Сабина, когда отдышалась.
- Да, это хорошо, - согласилась Берта, улегшись на бок и поглаживая девушку по растрепавшимся волосам, - Я научу тебя всем таинствам, и ты будешь самой счастливой на этом поганом свете. Я обещаю.
Так Сабина познакомилась с Бертой, которая для неё стала не только проводником по тайным закоулкам удовольствия, но и духовной наставницей. Девушка быстро поняла, что только этой женщине она сможет доверять все свои сердечные тайны, не опасаясь насмешек и огласки.
- Так что у тебя произошло? – медленно попивая чай из огромной кружки, спросила Берта.
Сабина рассказала обо всём, что произошло за последний месяц: как ей приснился этот странный сон, как она, перебравшись в лесную избушку, нашла сундук отца со всем его содержимым. Конечно, девушка умолчала, что притащила в дом двух рабынь и теперь развлекается с ними.
Берта слушала, отстраненно глядя в окно. Закурив очередную сигарету, женщина уставилась на Сабину мутным взглядом и сдавленным голосом спросила:
- Чего ты от меня хочешь? Чтобы я одобрила темные делишки твоего родителя?
- Я не знаю, - потупив глаза, пробубнила Сабина.
- Я – тоже, - женщина вылезла из-за стола, - Мой тебе совет – выбрось всё это из головы. И найди себе партнершу. Я, к сожалению, уже стара для секса. Пока были силы, я тебе помогала, а сейчас могу только навредить.
- Но я.. , - Сабина даже подпрыгнула от неожиданного ответа.
- Иди с миром, - Берта кивнула на дверь, - Я спать хочу.
Сабина выскочила из дома, как ошпаренная. С размаху въехав в густые заросли, она слезла с мотоцикла и плюхнулась в высокую траву. Так старуха с ней еще никогда не поступала. Или чего-то испугалась? Может, она что-то знает о смерти отца? Мысли крутились в голове, как мошкара перед дождем. И чем больше Сабина думала об этом, тем больше у неё возникало вопросов.
- Сама разберусь! – решила Сабина и, выбравшись из зарослей, медленно побрела домой, катя "Яву" рядом.
Трещать мотором в ночи ей совершенно не хотелось. Девушка даже усмехнулась, поймав себя на том, что становится реальной хранительницей леса.
- Дочь лешего! – вдруг вспомнила она шутку Оли, - А что? Вполне похожа!
Была глубокая ночь, когда Сабина добралась до своего лесного убежища. Россыпь звезд и огромная луна висели над черной крышей. От такой картины захватывало дух. Хотелось улечься в густую траву, запрокинуть голову и посмотреть, как из трубы появится Гоголевский черт и захапает ночное светило в мешок. Девушка вздохнула, сожалея, что такого не случится. Присев на крыльце, она прислушалась. Лес жил своими ночными заботами.
Но в избушке было тихо. Видимо, рабыни спали. Сабина поежилась от ночной прохлады и юркнула в теплую темноту. Девушки, действительно спали, прижавшись друг к дружке и сладко посапывая носиками. Госпожа будить невольниц не стала. Скинув кроссовки, она юркнула в постель и удобно устроилась между ними. Маша проворчала что-то и уткнулась носиком в плечо Хозяйки. Оля, поёрзав, отвернулась на другой бок.
- Спите, спите, - подумала Сабина, - Я вас тревожить зря не стану.
Оля проснулась от легкого толчка в спину. Поворочавшись, она, нехотя, открыла глаза и перевернулась на другой бок. Сабина лежала, подперев голову рукой, и в упор смотрела на девушку. Её глаза сузились в хитрой улыбке, и рабыня даже поёжилась от этого колючего взгляда.
- Проснулась? – Госпожа погладила рабыню по голове, - Пошли на двор.
Утро было прохладным. Крупные капли росы гроздьями висели на высокой траве, переливаясь всеми цветами радуги. Пели птицы, стрекотал кузнечик. Жизнь текла своим чередом. Оля медленно шла вслед за Хозяйкой, позвякивая ножной цепью. Утренняя свежесть взбодрила девушку. Оля улыбнулась, вспомнив, как они ночью с Машей "целовались", лежа в кровати. Она пожевала тряпичную затычку, ставшую жесткой и клейкой.
- Потерпи, рабыня, - раздался голос Госпожи, - Сядем завтракать, и я выну кляп, если ругаться не будешь.
- Угу, - буркнула пленница.
- Вот и умница, - Сабина погладила девушку по груди.
Плотный нагрудник потерся о соски, и они начали приятно ныть. Рука Хозяйки была мягкой и теплой. Оля невольно подалась навстречу ласкам, но Госпожа одернула руку.
- Потом, потом, - улыбаясь, прошептала она, заводя невольницу в дом, - Сперва надо поесть.
Они завтракали в полном молчании. Оля вдруг почувствовала, что сильно проголодалась, и принимала из рук Сабины еду с большим удовольствием. Девушка никогда не думала, что самая простая пища может быть такой вкусной, а самый обычный чай – таким ароматным и бодрящим. Она скосила глаза на свою подругу. Маша ела жадно, вкусно, быстро пережевывая порцию за порцией и делая небольшие глоточки, когда Госпожа подносила к её рту чашку.
- Вкусно? – Сабина заботливо вытерла рот рабыне мягкой салфеткой.
- Очень, - причмокнула Оля.
- А что надо добавить? – Госпожа прищурила левый глаз.
- Простите, Госпожа, - девушка улыбнулась собственной догадке.
- Умница, рабыня, - Сабина наклонилась и поцеловала пленницу в губы, - И не надо на меня дуться.
- А ты рот не затыкай, - вставила Оля и тут же отпрянула назад.
- Подумаем, - Госпожа повела тоненькой бровью и сунула в рот рабыне дольку спелого яблока.
Завтрак был окончен, но Сабина не спешила укладывать рабынь. Оставив их сидящими на стульях, она собирала со стола и прятала в погреб остатки еды. Оля вдруг заметила, что их Хозяйка чем-то огорчена. Она ходила понурой, втянув голову в плечи. Все её движения были, скорее, автоматическими, чем осмысленными.
- Что-то случилось, Госпожа? – не выдержала пленница.
- Нет, ничего, - сдавленным голосом ответила Сабина.
- Но я же вижу, - Оля решила дожать Хозяйку.
- Я же сказала! – девушка вспыхнула, как сухая листва.
- Извините, Госпожа, - рабыня предпочла замолчать.
Закончив убираться, Сабина подхватила Машу и уложила в кровать, вновь заткнув ей рот. Девушка не сопротивлялась, а покорно отвернулась к стене и притихла. Госпожа подошла к Оле и... развязала ей руки. Пленница с нескрываемым удивлением посмотрела на свою поработительницу, но спрашивать ничего не стала. Сабина, тем временем, сняла с её ног кандалы. Порывшись в шкафу, она вытащила оттуда Ольгины джинсы, рубашку и кроссовки.
- Переоденься, - велела Сабина, - Пойдем, прогуляемся.
Ноги немного болели, руки были, как ватные, но Оля упорно шла вслед за Сабиной. Они углублялись всё дальше в чащу, и девушка уже начала нервничать.
- Не бойся, - усмехнулась Госпожа, - Я тебя в болоте топить не собираюсь.
- И на том спасибо, - съязвила Оля, - А я уж подумала...
- Присядем, - Сабина кивнула на сваленный ствол дерева.
- О чем ты хотела со мной поговорить? – Ольга напряглась всем телом.
Сабина смерила её взглядом, будто раздумывая, стоит ли вообще начинать этот разговор.
- Ты на меня обиделась, - медленно начала она, - Не отрицай. Я вижу. И готова меня придушить. Разве не так?
- А ты как сама думаешь? – ухмыльнулась Оля, - Напоила меня какой-то гадостью, связала, изнасиловала. А я должна прыгать от радости или вон, как Машка, улыбаться, как идиотка?
- Я тебя не насиловала, - огрызнулась Сабина, - А очень хотелось.
- Так чего же? – уже кричала Оля, - Давай!
- Увянь, - Сабина отмахнулась от девушки, как от назойливой мухи, - Без тебя тошно.
- С чего бы? – наседала Оля.
- Плохо мне, - немного помолчав, ответила Сабина.
- Плохо ей, - Оля зло сплюнула на землю, - С чего бы это тебе так плохо-то?
- Ты дура, или прикидываешься? – теперь уже завопила Сабина, - Ты же видела, что я – не такая, как все нормальные девчонки!
- Ну, видела, - притихнув, согласилась девушка.
- А ты знаешь, что с самого рождения я была изгоем в своей семье? Что с самых первых дней мои старшие сестры измывались надо мной! А про школу я вообще не хочу вспоминать. Одно счастье, я сильная и могла дать в морду любому, кто полезет.
- А родители? – Оля уже сама была не рада, что начала кричать на это несчастное существо.
- Родители, - Сабина криво усмехнулась, - Мать вообще не замечала меня. Лишь отец относился ко мне нормально. Но его нет. Погиб. Утонул в реке.
- И ты решила мстить, - уверенно воскликнула Ольга, - Хороший выход из положения.
- Никому я не мстила, - отмахнулась Сабина.
- Называй, как хочешь, - Оля отвернулась от собеседницы, - Только ты подумай над тем, во что превратила Машу. Она же потеряла человеческий облик. Стала тряпкой, ничтожеством.
- Мне кажется, - неуверенно протянула Сабина, - Что ей начинает нравиться её положение. А в первые дни она тоже огрызалась, грозилась, обзывалась.
- Отпусти её, - твердым голосом предложила Оля, - Мы уйдем и никогда о тебе не вспомним. Живи себе в этой берлоге.
- Машка не сможет уже жить как прежде, - грустно ответила Сабина, - Ей реально нравится быть рабыней. Моей рабыней. А ты иди. Я даже выведу тебя из болот.
Она вытащила из кармана небольшой конверт и протянула его Оле. Та замотала головой, но Сабина раскрыла сверток и вытащила оттуда документы, которые девушка отдала ей для приема на работу. Девушка посмотрела на конверт отсутствующим взглядом. Вот она - свобода. Бери и уходи. Но что-то вдруг сжалось в груди бывшей невольницы.
Оля вдруг представила Машу, связанную, с заткнутым и плотно завязанным ртом, с ошейником, прикованную к спинке. Девушка даже тихо застонала, осознав, как она может оставить эту бедную девочку одну в руках похотливой сучки, которая в своё оправдание плетет басни о том, какая она несчастная. По телу пробежала дрожь, напряглись груди, вспомнив ночные ласки, губы ощутили нежные прикосновения. Сердце застучало в груди, сбивая дыхание.
- Ты чего? – Сабина выкатила на девушку глаза.
- А ч-что? – Оля говорила с трудом, еле ворочая языком.
- Ты вдруг стала белая, как смерть, - осипшим голосом прошипела Сабина, - Тебе плохо?
- Что-т-то наш-шло, - еле выдохнула Оля.
- Погоди, - Сабина развернула девушку к себе спиной и уложила на свою грудь, - полежи так немного. Пройдет. Я по себе знаю.
- Ага, а ты меня снова.. , - Оля попыталась вырваться из объятий Сабины.
- Успокойся, глупенькая, - голос Госпожи вдруг стал мягким, обволакивающим.
Её руки осторожно легли на холмики грудей девушки. Пальцы нащупали пуговицы. По обнажившемуся телу пробежал легкий ветерок. Оля почувствовала, что лишается последних сил. Мягкие нежные прикосновения теплых пальцев успокаивали девушку, ввергая в тягучий обволакивающий сон. Она чувствовала горячее дыхание на своей шее, и эта теплота постепенно разливалась по всему телу, делая его беспомощным, но чувствительным к малейшим прикосновениям.
Сабина осторожно, чтобы не спугнуть партнершу, начала расстегивать ей рубашку. Рука скользнула к уплотнившемуся соску, пальцы сжали нежную податливую плоть, которая ожила и забилась в сладком плену. Губы нащупали мочку девушки, язык приник к мягкой коже, горячее дыхание согрело шею. Оля замерла в объятиях Хозяйки. Её тело напряглось, но не сдвинулось с места.
- Расслабься, дорогая, - шепнула Сабина, - Помоги мне, и я помогу тебе.
- М-м-р, - промурлыкала Оля, постепенно проваливавшаяся в сладостную бездну, ведомая партнершей.
Разведя руки в стороны, она откинула голову назад, положив её на плечо любовницы. Сабина оперлась на стоявшее позади неё дерево и обняла девушку за плечи. Её руки начали исследовать мягкую бархатную кожу на плечах, шее, мерно вздымавшихся грудях, медленно опустились к упругому животику, погладили впадинку пупка. Губы прильнули к уху, нашептывая ласковые слова, от которых Оля таяла, как льдинка на солнце, всё больше растворяясь в неге, окутывавшей её.
- Тебе нравится? – прошептала Сабина, не прекращая ласк.
- Скорее голодный мир откажется от мяса, чем женщина от ласки му.. , - Оля запнулась.
- Сейчас я, - Сабина чуть сжала полушарие груди девушки, - Именно тот мужчина, который тебе нужен.
Ольга запрокинула голову и встретилась с мягким ласковым взглядом серых глаз любовницы. Обвив её шею руками, она потянулась к полураскрытым губам. Сабина нежно подтянула девушку к себе, уложила её на колени, как мать укладывает маленького ребенка, чтобы укачать, и любовницы слились губами в затяжном поцелуе. Их горячие языки переплелись меж собой, словно борясь за жизненное пространство.
- О-о-х! У-уф! – Оля оторвалась от партнерши, тяжело дыша, - Кто тебя научил так целоваться?
- Природа, - усмехнулась Сабина, прижавшись губами к щеке девушки, - И одна мудрая женщина.
- Мать? – наивно спросила Оля.
- Ага! Как же! – Сабина передернула плечами, - Мамаша только зудеть умеет.
- А тогда кто? – девушка глуповато захлопала глазами.
- Не важно, - отмахнулась Сабина, - Может, как-нибудь потом расскажу.
Оля не стала настаивать. В конце концов, у каждого человека могут быть свои тайны. Она удобнее расположилась в теплых объятиях Сабины и, обхватив её за талию, прижалась щекой к упругой теплой груди. На глаза сами собой навернулись слезы. Девушка шумно шмыгнула носом.
- Ты чего? – Сабина повернула голову девушки за подбородок.
- Так, ничего, - Оля крепче стиснула объятия, - Я это плохо помню. Меня так мама укачивала в детстве. Только я совсем крохой была.
Сабина прижала к себе голову девушки и стала мерно раскачиваться из стороны в сторону, напевая какую-то песенку, похожую на колыбельную. Оля вдруг услышала, как начал садится голос у девушки, как она всхлипнула пару раз и замолчала вовсе. На лоб упали слезинки.
- Не надо, - прошептала Оля, - Я всё понимаю.
- Ничего ты не понимаешь, девочка, - Сабина раскрыла объятия, - Иди. Ты свободна.
Оля села рядом, застегивая пуговицы своей рубашки. Взглянув на Сабину, она увидела, что та, совсем по-детски, трет глаза кулачками, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься. Девушка, не в силах выдержать эту картину, обхватила Сабину и прижала к себе. И обе заревели, не скрываясь.
Заметно потемнело.
- Сейчас ливанет, - Сабина задрала голову, - До дома не успеешь добежать.
- Здесь же рядом! – Оля выпучила глаза.
- До своего дома, - пояснила Сабина.
- Ты меня прогоняешь? – девушка умоляюще посмотрела на подругу.
- Ты же сама хотела уйти, - пожала плечами Сабина, - Не хочешь быть моей рабыней.
- Ра... Я... Это... Ну, не знаю, - Оля замялась, - Не очень, конечно, приятно, когда тебя по рукам и ногам связывают и рот затыкают. Может, Машке и по вкусу, а я себя чувствую неуютно.
- А если цепи надену? – Сабина взглянула девушке в глаза, - Ну, и прикидик тебе подберу по статусу.
- И Маше? – не отставала Оля.
- Далась тебе Машка! – огрызнулась Сабина, - С ней тоже разберусь. Потом.
Дождь начался внезапно, и девушки опрометью бросились к дому. Ввалившись в теплое помещение, они с минуту смотрели друг на дружку, а потом, как по команде залились звонким смехом, да таким громким, что Маша, не поняв, что произошло, подняв голову, долго таращилась на Госпожу и рабыню.
- Кажется, мы её разбудили, - не прекращая смеяться, Оля ткнула пальцем на невольницу, ошарашенно хлопавшую глазами.
- Моя маленькая! – Сабина подсела на край лежанки и обняла Машу за плечи, - Две гусыни разгоготались и испугали бедную рабыню! Извини, девочка!
Она склонилась над пленницей и начала с ней играть, как с маленьким ребенком, тиская, поглаживая и щекоча её. Маша сначала пыталась вырваться, мычала, сучила связанными ногжками и крутила головой, но потом притихла и лишь щурилась от удовольствия своими большими глазищами. Сабина схватила голову рабыни и прижала к своей груди, нашептывая что-то ей на ухо. Девушка тихо сопела, время от времени пытаясь хоть как-то ответить своей Госпоже.
- Не задуши её! – прикрикнула Оля, садясь рядом, - И рот развяжи, Госпожа!
- Не волнуйся за неё, - смеясь, ответила Сабина, - Мне она такая больше нравится. Смотри, какая куколка!
Склонившись к невольнице, она чмокнула Машу в лоб. Дождь усилился, от раскатов грома дрожали стекла, крупные капли барабанили по крыше. Но в доме было тепло. В аккуратно сложенной печке весело трещали поленья, облизываемые яркими языками пламени.
Сбросив с себя одежду, Сабина улеглась рядом с Машей, обняв её за плечи. Оля тоже не долго думала и, разоблачившись, легла с другой стороны от Госпожи, прикрывшись тонким шерстяным одеялом.
- Всё-таки, стыд в тебе еще глубоко гнездится, - усмехнулась Сабина.
- Чтобы не смущать Машу, - попыталась оправдаться Ольга.
- А скажи мне, девочка! – Госпожа положила руку на выбритый лобок Оли, - Кто тебя оскоблил?
- Соседка, - девушка залилась краской, но после минутной паузы добавила, - Мы с ней в баню вместе ходили. Она мне там всё выбрила. Сказала, что, с точки зрения гигиены, это правильно. А я и сама знала.
- А скажи еще, - Сабина, видимо, ударилась в расспросы, - Ты еще девочка или.. ?
- Или! – Оля приподнялась на локте, - Но подробности я рассказывать не хочу.
- Почему? – удивилась Госпожа.
- Вспоминать противно, - буркнула рабыня, и глаза её заблестели слезинками.
- Ну, и не вспоминай, - Сабина обняла девушку и привлекла к себе, - Я тебя не неволю.
Маша заёрзала, пытаясь поменять положение. Сабина развязала ей платок и освободила рот. Девушка сразу же прильнула губками к вздувшемуся соску Хозяйки. Послышалось тихое сопение. Госпожа прикрыла глаза, наслаждаясь ласками невольницы и нежно поглаживая её по волосам. Оля тоже решила присоединиться. Ласки в лесу распалили её, и девушка очень пожалела, что начавшийся дождь лишил их продолжения.
Повернувшись на бок, она стала поглаживать плоский животик Сабины, постепенно спускаясь к паху, где уже поднялся и набрал определенную силу её член. Девушка взглянула на эту шутку Природы и подивилась красоте и силе органа.
- Таким достоинством мог бы гордиться любой мужик, - подумала Оля.
Ей вдруг захотелось погладить этот стержень, дотронуться до упругой бурой головки, пробежаться пальцами по крепкой мошонке. Девушка осторожно изогнулась, улегшись головой на животик Госпожи. Пригнув к себе член, Оля обхватила головку губами и осторожно лизнула темную щель. Сабина тихо застонала и подалась вперед, давая понять партнерше, что готова вступить в игру.
Налившийся кровью фалл скользнул в теплый рот девушки и забился там, как живой. Оля сделала несколько сосательных движений. Член во рту задрожал, а его владелица застонала и часто задышала под волной возбуждения. Её тело выгнулось, вгоняя стержень глубже в рот девушки, и Оля ощутила, как её тело откликается на зов плоти. Сердечко учащенно застучало, и она, обхватив ягодицы партнерши, прильнула к паху с такой силой, что головка уперлась в нёбо, придавив язык.
- Не останавливайся, прошу, - простонала Сабина и впилась губами в рот лежавшей рядом Маши.
Их тела сплелись в большой клубок. Каждая из партнерш старалась доставить как можно больше удовольствия подруге. Их руки ощупывали чувствительные органы, рты жадно искали губы соседки. Сабина, высвободив одну руку, сумела расстегнуть ремень, стягивавший руки Маши. Звякнула пряжка, на пол упала одежда рабыни, оголив её прекрасное тело, лоснившееся от пота.
Они вновь прильнули друг к дружке. Послышались звуки жарких страстных поцелуев, легких стонов, выражавших отнюдь не боль и страдания, а восторг и сладострастие. Возбуждение нарастало с каждым движением, с каждым прикосновением, и Ольга, может быть, впервые в жизни испытала оргазм такой неистовой силы, что чуть не свалилась с кровати от той лихорадочной дрожи, которой пронзило всё её тело.
- Вот это да! – сиплым голосом воскликнула она, тяжело дыша.
- Так, девки! – Сабина вылезла из-под разгоряченных тел, - Сегодня идем в баню! Чистое бельё я найду.
- Так ведь дождь на улице! – пискнула Маша.
- Эй, девочка! – Госпожа поцеловала пленницу в мокрую от слез щечку, - Мой папаша подумал и об этой необходимой мелочи. Пойду, посмотрю, что там есть.
Ливень, кажется, и не думал утихать. Уже стемнело, а с неба лило, как из бездонной бочки. Три фигурки, закутавшись в длинные белые простыни, похожие на привидения, сидели около печи и потягивали горячий ароматный чай, заваренный, как утверждала Сабина, по средневековым рецептам. Их лица раскраснелись от обильного пара, глаза блестели от переполнявшего счастья. Маша не могла оторваться от плеча своей Хозяйки, то и дело шепча ей на ушко слова любви. Оля, наблюдая за подругами, только сдержанно улыбалась.
Восторг маленькой рабыни был понятен. Сабина постаралась на славу. Уложив девушку на лавку в бане, она, сначала присев на корточки и раздвинув крепенькие бедра, открыла изумительную щелочку и стала её вылизывать, касаясь язычком вылезшего из своего укрытия розовенького клиторка. Сжимая губками разгоряченный от обильного пара орган, Госпожа водила языком по норке, просовывая его немного вглубь ставшей податливой щели.
Маша при каждом проникновении громко всхлипывала, сжимая ладошками свои полные грудки, запрокидывала голову, ища губами нависшую над её лицом грудь Оли. Поняв, что любовница готова, Сабина, накатив на член тончайший презерватив, нависла над партнершей и медленно ввела его в лоно, чуть покачивая бедрами. Маша сладостно застонала, выпустила из рук груди и обхватила бедра Ольги, привлекая её к себе так, чтобы можно было дотянуться до её киски губами.
Госпожа начала медленно покачиваться, её член нырял в увлажнившийся смазкой гротик рабыни, которая, поддавшись порыву чувств, неистово лизала и сосала щелку стоявшей рядом подруги. Оля, чуть склонившись, обняла Сабину за шею и играла с её языком, посасывая его и прижимая губами. Её руки лежали на возбужденных сосочках Маши и ласково теребили их, доставляя ей ощутимое удовольствие.
Сабина задвигалась быстрее. Её толчки стали сильнее и резче. Маша, поймав ритм, подыгрывала ей низом живота, добавляя остроты. Оля отстранилась от Хозяйки и полностью переключилась на лежавшую внизу подругу, помогая той достичь пика наслаждения. Одной рукой она ласкала тугие полушария грудей Маши, а второй массировала свой клитор, пропуская его между пальцами.
Любовницы кончили одновременно, возвестив об этом миру долгим протяжным стоном. Обессиленные, они повалились на теплую лавку и залились звонким заразительным смехом, глядя друг дружке в глаза.
- Ну, рабыни! – Сабина, собрав остаток сил, приподнялась на локте, - Ну, вы даёте! Я такого кайфа еще никогда не получала!
- Значит, твоя охота оправдала себя, Госпожа? – лукаво прищурив глаз, спросила Оля, - Отловила себе подходящих невольниц!
- Давайте поговорим об этом потом, - Сабина снова разлеглась на лавке.
- А я всё равно счастлива, - Маша протянула руку, словно звала кого-то.
- Тебе очень нравится быть куклой? – Оля присела рядом с девушкой.
- Я не кукла, - маленькая рабыня обиженно надула губки, - Я... Ну...
- Хватит вам, - Сабина подсела к девушке и поцеловала её в лоб, - Не дуйся, дурочка моя. Я тебя очень люблю. И не буду больше связывать. И ротик затыкать не буду.
- Почему? – Маша даже подскочила на месте, - А если мне всё это нравится? А если я от этого балдею? А если...
- Хорошо, хорошо! – Сабина обняла девушку и поцеловала в губы, - Как скажешь, милая.
- Удобно устроилась, - буркнула Оля, - Лежи себе в кровати, ничего не делай, ни о чем не думай. Госпожа о тебе позаботится, накормит, напоит, приласкает, до ветра выведет.
- Значит, теперь всё это будешь делать ты! – рассмеялась Сабина, - И еду на всех готовить, и дом прибирать.
- А ты что будешь делать? – Оля встала между лавками, на которых они отдыхали, и уперла руки в бока.
- Я – Госпожа, - развела руками Сабина, - Добытчик, если угодно. На мне продукты, керосин, дрова, куча всяких мелочей. Считайте, что в доме есть мужик. Идет?
- Хитра-а-а! – протянула Ольга, - Черт с тобой! Я согласна.
- Я тоже! – взвизгнула Маша, бросаясь в объятия Хозяйки.
И теперь, сидя у огня и попивая горячий чай, девушки перекидывались взглядами, но затевать спор по новому кругу уже не хотели.
- Госпожа, - робко позвала Маша, хватаясь за локоть Сабины.
- Что? – Хозяйке, видимо, немного надоело такое пристальное внимание со стороны рабыни.
- Нас не затопит? Дождь не стихает.
- Не бойся, рабыня, - Сабина подошла к окну, - Грозы уже нет, а вода спадет быстро. Я уже вижу чистое небо.
- Ты хорошо подумала, Госпожа? – Ольга плотнее завернулась в простыню.
- Ты о чем? – Сабина резко обернулась.
- О чем? – девушка криво усмехнулась, - Ты теперь за нас в ответе.
- Это как? – Хозяйка мотнула головой, - Поясни, рабыня!
- Ты "Маленького Принца" Экзюпери читала?
- Нет, только слышала, - Сабина снова подсела к огню, - И что он такого умного написал?
- Он написал много умного, - вздохнула Оля, - Он написал: "Мы в ответе за тех, кого приручили". Понимаешь? Ты нас приручила и теперь в ответе за нас.
- Я подумаю, - Госпожа уставилась на плясавшие в топке языки пламени, - А ты, я вижу, много чего знаешь. Подучишь меня? Я в школе плохо училась. Мало читала. Только лес хорошо знаю, потому что люблю его. А так...
- Ладно, Госпожа, - Оля обняла девушку за плечи, - Не пропадем, раз так получилось.
- Пойдем спать, рабыни, - Сабина кинула в топку еще пару полешков.
Кровать была совсем не широкая, но девушки вполне удобно разместились на ней. Хозяйка достала еще пару подушек, одеяло, перестелила простыню. Маша сразу же забилась под мышку Госпоже, обхватив её за шею. Оле досталось место у стены, но она не возражала. Опершись на локоть, она с интересом смотрела, как Сабина нежно, по-матерински, гладит Машку по волосам.
- Слушай, Госпожа, - позвала Оля, - Ты собираешься нас тут и зимой держать? Ведь околеем!
- Не боись, милая! – рассмеялась Сабина, - До зимы что-нибудь придумаем. Вон, хотя бы, на «Ведьмин хутор» переберемся.
- А что это? – Маша испуганно взглянула на Госпожу.
- И ты не знаешь? – Сабина уставилась на Ольгу, - Ты же местная!
- Что-то слышала, - отмахнулась девушка, - А ты, если знаешь, то не тяни и расскажи! Вон, Машка уже ушки навострила.
- Не сейчас, - серьезно сказала Госпожа, - Как и ты, я тоже могу кое-что процитировать. Время разбрасывать камни, время собирать камни.
- Это что? – Маша даже приподнялась.
- Библия, девочка. Книга книг. А теперь спи.
- У нас в детдоме тоже одна воспитательница была, - Маша улеглась на спину и закинула руки за голову, - Всё в церковь бегала. А потом нас розгами секла.
Сабина слушала маленькую рабыню, а у самой слезы наворачивались на глаза. А Маша всё рассказывала, как их запирали в подвале, как раздевали догола и хлестали по попкам резиновыми шлангами.
- Ну, хватит, малышка, - Госпожа обняла девушку за плечи и прижала к себе, - Я тебя никогда бить не буду, и запирать тоже не буду.
Дождь уже кончился, и с чистого неба в окно заглядывала любопытная Луна, разливая по дому мягкий молочный свет. Обе рабыни, завернувшись в одеяла, крепко спали, посапывая и что-то бормоча во сне.
- Так могут спать только абсолютно уверенные в завтрашнем дне люди, - подумала Сабина, устраиваясь между девушками.
И она была права. У неё и её подопечных начиналась новая жизнь.