Сын женился. Не то, чтобы была свадьба. Просто привел молоденькую девочку и сказал. что они решили жить вместе. Квартира у нас не то, чтобы огромная, но и не маленькая. Три комнаты все же. Так что молодым было где спать. Началась для меня мученическая жизнь. Жили-то мы с сыном вдвоем, а тут бабенка. В ванне трусики, колготки поразвешены. По дому бегает почти что голяком, не стесняясь старого. Ну не то, чтобы совсем уж старый, но и не мальчик.
А уж когда ночами начинают куролесить, хоть об угол чеши. Она кричит, нисколько не думая о посторонних. Молодежь современная, мать иху ити. Сам-то не женился, не желая для сына мачехи, перебивался случайными связями. А теперь вот еженшные вопли просто сводили с ума. А эта стервочка, проводив сына, сидела на кухне, положив ногу на ногу, не думая, что халатик ее прикрывать только лишь верхнюю часть тела.
Трусов дома не носила, да и какие сейчас трусы. Так, срам один. Вот так сидит супротив меня, а пизденка подбритая прямо вся наружу. Скажете: старый - старый, а все рассмотрел. так что ж мне, глаза жмурить надо. Говорил сколько раз сыну, что непорядок это, так и до греха недалеко. А тот смется: куда тебе, батя. Да если разок и напялишь, от нее не убудет. Шибко уж она жадная до этого дела. Вон у парня уж круги под глазами. Ну грех и случился.
Выхожу как-то на кухню, а она стоит у окошка, наклонилась, чего-то там высматривает. Халатик задрался, а из-под него голенькая попка торчит. Я уж забыл, какая у моей старухи была. А тут молоденькая, гладенькая, розовенькая. И так меня приперлр, что не сдержался я. Махнул рукой: будь что будет. Подошел к ней, а она будто не слышит.
Еще сильнее вытянулась, так что халатик до поясницы почти задрался. Ну и впился я в эту попу поцелуем. Старуха моя любила, когда я ей попу целовал. Думаю: и та баба, и эта, так что перебору не будет. А она, не повернув головы, спрашивает
- Чего это Вы, папенька, решили сношкину попку целовать? Или любви и ласки захотелось?
А я не отвечаю, уже руками шарю по ее мохнашке, пальцем пробую насколько мокрая. А она ножки пошире расставила и попку выставила: ебите, милый папенька. Ну я недолго думая и вдул ей. А елдак-то у меня поболе сынова, да и потолще. У нее дыхание перехватило. А мне уж без разницы. Ухвтившись покрепче вгоняю в нее елду, а она ходит со свистом, с хлюпками. Эта стоит, за подоконник уцепилась, жопой крутит, повизгивает. И смотри ты, с сыном не стесняется орать, а тут губу прикусила и чего-то мычит.Гляжу уж и спина покраснела.
Щас кончит. И взаправду застонала, запричитала, кончила. Ну и я не стал ее мучать, быстренько управился. А она выпрямилась и говорит, что Вы, мол, папенька, доставили мне наслаждение и удовольствие и потому как только возникнет нужда, берите и пользуйтесь без спроса. Она-то считала меня уже совсем стареньким и ни на что не годным, а оказался старый конь еще способным вспахать ее поле. И с той поры так и пошло. Сын за дверь - она ко мне.
А тут как-то просит взять ее по-собачьи. То есть она встает раком, а я должен вначале понюхать-полизать ее пизденку, а потом уж и всаживать. И как на грех сын чего-то приперся не во время. мы его и не замечаем, увлеченные игрой, а он стоит и наблюдает. Да еще и нет, чтобы возмутиться, что родной отец ебет его бабенку, так он, паршивец, достал свой конец из штанов и поигрывает им. И как только я кончил, он, лосяра такой, отодвинул меня и сам навалился на сноху, всадил ей и попер. даже брюки не снял, так и болтались у коленей.
Несколько раз качнув, зарычал и спустил. Потом встал, подтянул и застегнул брюки. А мы со снохой молчим, ждем, что будет. А он шлепнул ее по заднице и послал подмываться. Нечего грязной пиздой по кухне трясти, а он есть хочет. А мне говорит, что он не в претензии, что могу и дальше девку пользовать, все одно ей только сына мало. Так уж лучше пусть папаня родный, чем мужик безродный. А эта девица, прискакав из ванны, стоит в дверях, слушает.
Выпили, поели, обсудили проблему. Все мирно, как в нормальной семье. И понеслось. Теперь уж я при нужде и желании заголял сношеньку, ставил в позу, либо ложил и оприходывал. А уж научила она меня тому, чего отродясь со старухой не знал. Бывало сын в комнате лежит, а она ко мне: Вадик устал, поласкай меня, папенька. Так и звала папенькой. Ну и ласкал. И откуда что взялось. Силы прибавилось. Бывает и по два-три раза за день загоняю ей под шкурку. Да сын добавит. Вот она и сытая. Ходит, жмурится, как кот, что сожрал кринку сметаны.
То в ванну позовет спинку потереть, а там и задницу и передницу потрешь. Все одно так не отпустит. А тут попросила расшарошитьей тыльное отверстие. Вадик давно добивается, а она все боится, что ежели чего не получится, сын разочаруется. Ну и начали потихоньку работать. Моя-то старуха, когда месячные, так меня ублажала. И этой потихоньку разработали. Вначале пальцами, а потом уж и весь елдак входить стал. То-то сыну радости было, когда она его в задницу приняла. Так рычал, я думал всех соседей перебудит.
Теперь у нас идиллия. Сын говорит: Шведская семейка. Не знаю, что там у шведов, а у нас просто крепкая, дружная семья.