Сквозь полузакрытые веки я смотрю на то, как ты сидишь на кресле и слегка отрешенно разглядываешь меня, лежащую на диване. Сизый дым струится из пепельницы и вместе с солнечными лучами, пробивающимися сквозь жалюзи, придает твоей квартире сюрреалистический, отрешенный от этого мира вид. Я как будто смотрю чужой сон, и лишь попытка пошевелиться тут же отзывается тяжестью в теле и легким пощипыванием в попке, убеждая меня в реальности настоящего...
... — Прекрасно выглядишь! — из-за шума музыки я едва разбираю, что мне говорит этот немолодой мужчина, севший рядом со мной у барной стойки, но я конечно же понимаю и одариваю его своей улыбкой.
Конечно, я прекрасно выгляжу — платье от Raoul, туфли от MarcCain, сумочка от Longchamp — все это стоит многие тысячи гривен, которыми мой папа с удовольствием снабжает свою девятнадцатилетнюю дочку, студентку института журналистики Киевского Госуниверситета. Я отворачиваюсь от своего собеседника только затем, чтобы через полминуты снова взглянуть на него.
Он уже не молод — седые волосы аккуратно зачесаны назад, бакенбарды переходят в прихотливую бородку. Морщины уже сложили на его лице свой причудливый узор, его прищуренные глаза и полуулыбка делают его одновременно загадочным и в то же время притягательным. Я пытаюсь понять, сколько ему — сорок, пятьдесят лет? В любом случае он намного старше меня.
— Шеф, сообрази нам мохито! — от его низкого голоса у меня пробежали мурашки по спине, он определенно интересен. Через минуту передо мной оказывается стакан с коктейлем. Я лишь мгновение раздумываю, прикасаться к нему или нет, и тут же беру стакан и начинаю втягивать через соломинку горько-сладкую жидкость.
У меня никогда не было столь возрастного партнера и мне становится интересно — каково это быть с мужчиной, который годится тебе в отцы. Я сама удивляюсь своим мыслям и одновременно понимаю, что не успокоюсь, пока не выясню это.
Я поворачиваю голову и смотрю на него долгим выразительным взглядом из-под слегка опущенных ресниц. Медленно растягиваю свои ярко-красные губы в улыбку, чтобы продемонстрировать безупречность своих белоснежных зубов. Откидываю свои длинные черные волосы набок, выставляя напоказ свою тонкую шею.
Мои усилия не остаются напрасными — мужчина улыбается мне в ответ, и вскоре я ощущаю его крепкую сухую руку у себя на бедре. Он сжимает свою ладонь, и я внезапно чувствую, как между ног становится сыро. Я непроизвольно развожу их пошире, все равно никто этого не видит — мы одни у стойки бара. Мой визави еще раз пожимает мое бедро, кладет на стойку банкноту в 100 гривен и, не дав мне допить коктейль, берет меня за руку и ведет за собой.
Мы едем к нему домой, за окном пролетают улицы Киева, но я их не вижу. Я скрючилась на переднем сиденье его AudiA6, моя голова поднимается и опускается над его пахом в такт надоедливому звоночку, напоминающему мне о необходимости пристегнуть ремень. Его член небольшой, но вполне себе толстый, купается в моем красивом ротике. Рука мужчины поглаживает мою голову, придавая моим движениям размеренность и ритмичность. Мои трусики насквозь промокли от моего сока, мне кажется я даже могу ощутить свой аромат, если бы у меня была возможность поглубже вдохнуть.
Машина останавливается возле высокого здания на Богдана Хмельницкого и рука моего кавалера приподнимает меня за волосы и тут же мои губы соприкасаются с его губами, а его язык переплетается с моим. Застегнувшись, он выходит из машины, галантно подает мне руку и мы проходим внутрь дома.
Не дав мне даже разуться, он взял меня на руки и понес в комнату. Его движения плавны и уверенны, платье как будто само по себе оказывается на полу. Он удовлетворенно причмокивает, обнаружив отсутствие бюстгальтера, и его губы и язык начинают свой танец на моей груди. Я чувствую, как его рука властно проникает под мои трусики и начинает теребить губки и клитор. Мои ноги становятся ватными, и я начинаю оседать на пол. Мужчина переворачивает меня на живот и стаскивает трусики, которые мокрым комочком улетают куда-то вбок. В следующее мгновение я ощущаю, как немаленький вес придавливает меня к полу, а в меня входит столь желанный член моего случайного партнера. Моя припухшая киска плотно облегает его ствол, и с каждым его движением на меня накатывают волны удовольствия, расходящиеся по всему моему телу.
Комната наполнялась все новыми звуками — вот я слышу шлепки его живота по моим выставленным вверх ягодицам, вот моя киска издает чавкающие звуки, когда он насаживает ее на свой великолепный ствол, вот его хриплое дыхание за моей спиной, а вот и мой крик, переходящий в вой, когда удовольствие стало настолько острым, что перед глазами замелькали белые мушки, и на какие-то мгновения я стала невесомой.
К реальности меня вернул член, все еще снующий неутомимым поршнем в моей киске. Он стал буквально стальным и, как мне показалось, спустя очень короткое время я ощутила его подрагивание и поняла, что мой любовник наполняет меня своим семенем. У меня уже не было сил реагировать на это, и я провалилась в темноту...
Я проснулась на диване в гостиной, укрытая простыней. На больших электронных часах высвечивалось 3:30. Мое платье висело на спинке стула, я рядом с диваном стояли мои туфельки. Очень хотелось пить, и пройдя на кухню я налила себе стакан воды. Интересно кто он — бизнесмен, художник, режиссер? Тут мой взгляд упал на фотографию молодой блондинки, заключенную в рамку. Взяв ее в руки, я стала внимательно ее разглядывать. На вид она была чуть постарше меня. Жена?
Теплые ладони легли на мои плечи, и я вздрогнула от неожиданности.
— Прости, не хотел тебя напугать, крошка, — его низкий голос вновь вызвал у меня мурашки по коже.
— Твоя жена? — как можно более безразлично спросила я, хотя любопытство просто снедало меня
— Дочь, ей 25, сейчас она со своей матерью в Канаде, — чуть грустно ответил он.
Его руки опять начали игру с моим телом, лаская плечи, грудь, губы, живот, попку. Я корчилась в его объятьях, позволяя полностью распоряжаться собой. Вот я уже лежу грудью на столе, максимально прогнув спину и оттопырив зад, для его удобства. Мои гениталии мокры, и я чувствую слизь, текущую по моим длинным стройным ножкам. Я нетерпеливо виляю попкой в надежде поскорее заполучить его член, но у моего партнера, другая идея — он достает масленку из холодильника и начинает втирать ее холодное содержимое в мой задний проход, проникая пальцами все глубже и глубже. Спустя несколько минут таких манипуляций мой анус расслабляется, позволяя без особого неудобства ввести в себя уже два твоих пальца. Я пошире расставляю ножки в предвкушении вторжения в мой зад. О, я уже давно не встречала мужчину, который не спрашивал моего разрешения использовать мою попу, а просто брал то, что принадлежит ему по праву сильного. Его уверенные манипуляции сделали меня бесстыжей шлюхой, я стала сама насаживаться на его пальцы и, в конце концов, впервые в своей жизни произнесла:
— Трахни меня в зад, ублюдок!
В ответ он от души приложился своей пятерней по откляченой заднице, и через секунду его член влетел в мою кишку.
Я не являлась анальной девственницей, однако его напор, а также толщина члена вызвали ощутимую боль в попе. Он нисколько не заботился о сохранности моего ануса. Изрыгая площадные ругательства, он яростно долбил мою прямую кишку. Он схватил мои волосы и потянул на себя, другой рукой прижимая мою поясницу к столу. В моем крике смешались боль от жестокого сношения и восторг самки, подставляющей свои дырочки разгоряченному самцу. Ножки свело судорогой, я максимально прогнулась в пояснице и стала кончать. Осознание того, что я спускаю от члена, шурующего в моей заднице, придало мне дополнительное извращенное наслаждение, вознесшее меня на недосягаемую до этого высоту. Из влагалища обильно потекло, и я опять отключилась...
Сквозь полузакрытые веки я смотрю на то, как ты сидишь на кресле и слегка отрешенно разглядываешь меня, лежащую на диване. Сизый дым струится из пепельницы и вместе с солнечными лучами, пробивающимися сквозь жалюзи, придает твоей квартире сюрреалистический, отрешенный от этого мира вид. Я как будто смотрю чужой сон, и лишь попытка пошевелиться тут же отзывается тяжестью в теле и легким пощипыванием в попке, убеждая меня в реальности настоящего. Мне немного не по себе и я, пряча глаза, надеваю платье и туфли. Трусиков нигде нет, я вопросительно смотрю на тебя.
— Я оставлю их у себя, крошка, — ты улыбаешься мне и как бы, между прочим, продолжаешь, — Владимир.
— Инга, — называю себя неожиданно охрипшим голосом и понимаю, что впереди у нас много всего интересного...