Виктор расположился на кухне. Он в одиночестве восседал за столом и выпивал купленную хозяйкой квартиры водку. Ирина тоже находилась на кухне — рядом, под столом, стоя на четвереньках между его вытянутых ног, низко наклонившись вперед, она сосала большой палец его правой ноги. Она была голой. Лишь на её шеи был застёгнут черный ремень Виктора, конец которого он держал в руке и то и дело подергивал им.
— Поводок для сучки, — Веселился он. — Класс!
Вскоре нога была перенаправлена из её рта на голову. Она была с силой прижата ей к полу. Второй ногой со всей мощью, надавив, он сплющил её лицо, к тому же стал вращать ступней, так что кожа бедной женщины буквально запылала. Нос расплющился и побелел, одна сторона ее лица покраснела от давления.
— Это твоё место — под моими грязными пятками. Ты будешь принадлежать мне как раньше. — Чавкая, важно говорил Виктор — он смачно закусывал лучшими продуктами из холодильника Ирины, опрокидывая между делом очередную стопку водки. — И я буду трахать тебя, как последнюю сучку. Ты будешь визжать от боли и наслаждения...
Под столом послышалось мычание. Виктор удивленно отставил стул, и посмотрел вниз на Иру, предварительно убрав ногу с её лица. Она немного выпрямилась и подняла своё пылающее лицо, с вызовом, сказала:
— Нет... я порядочная девушка... я не могу... мне нужен нормальный парень который будет хорошо ко мне относиться и будет любить меня... как мой муж!
Он громко, почти истерично смеялся над нею и его смех проникал в её голову, разносясь зловещим тысячным хороводом.
Тридцать минут назад, словно в тумане Ирина вышла из подъезда, спустилась с улицы и пошла к магазину. Платье ей было явно маловато. Словно её старая жизнь, оно было спрятано под стопкой старого тряпья на самом дне нижнего ящика шкафа. И, зачем она только хранила этот ясный символ прошлого унижения все эти годы? Но главное, зачем она призналась в этом Виктору? Ира вспомнила, что когда это произошло она, совершенно ничего не соображала после дикого испепеляющего оргазма, и ещё долго приходила в себя, находясь в каком-то трансе или под гипнозом, будучи способная говорить только правду. К тому же за семь долгих лет уже и позабыла, какое оно вульгарное и в каком свете выставляло её. Да и вовсе, платье за это время вполне могло стать негодным, съеденным молью. Но нет, тщательно завернутое и упакованное в несколько кульков как что-то очень важное и ценное, оно было как новым. Ира уже ничего не понимала. Может, этих семи прошедших лет и не было — просто сон. Теперь он кончился, и всё снова встаёт на свои места?
Короткое платье едва прикрывало её сзади и спереди, и туго обтягивало её тело, особенно оттопыриваясь на груди и на заднице. Всё в самый притык. К тому же, материал был таким тонким, что местами просто просвечивал. Она никак не могла поверить, что надела такую откровенную вещь. Сердце стало биться очень часто.
Ирина решила проигнорировать большие сетевые магазины — запросто можно встретить знакомых. То, что слишком уж близко от дома также отпадало. Оставались отдаленные маленькие магазинчики.
Ей нужно было перейти на противоположную часть широкой дороги, и женщина оказалась перед ступеньками виадука. Она вдруг поймала себя на том, что беспрестанно вспоминает свои ощущения от только что произошедшей встречи. Она снова увидела перед собой Виктора, дикое желание в его глазах, практически почувствовала ласки его настойчивых рук. Вспомнила, каким твердым был его член, когда он входил в неё... Как она задыхалась и постанывала, стонала и визжала, пока он ей вставлял. Бесконечные шлепки и удары, словесные унижения, ее соки, текущие без остановки... На секунду женщина закрыла глаза и глубоко вздохнула. Потоки теплого воздуха качали её невесомое платьице, словно ласкали им Ирину.
Погруженная в свои мысли быстрыми шагами Ирина стала подниматься по длинной лестнице. Её грудь и ягодицы колыхалась под туго натянутым платьем. Края юбки шуршали высоко на бедрах. Когда она была у вершины, женщина услышала какое-то шептание и смех позади себя, внезапно её поразила мысль, что она без трусов. Лестница давала прекрасную возможность заглянуть ей под юбку, кроме того её платье было коротким и разлетающимся, любой, кто шёл ниже, должен был видеть её промежность! Немедленно она тянула края её юбки к бёдрам и ускорила темп, что бы сделать оставшиеся шаги по лестнице.
На середине виадука её обогнала пара подростков, которые громко засмеялись, поравнявшись с ней. Она посмотрела им в лица и на мгновение их взгляды встретились. Глаза их возбужденно блестели. Вероятно, до этого они шли сзади по лестнице и видели всё.
Она вздрогнула, ей хотелось кричать. В своей прежней жизни Ирина любила похвастаться своими длинными стройными ножками, но всегда переживала, как бы, не переусердствовать с откровенностью — чтобы не выглядеть доступной женщиной. Теперь она знала, что должна быть похожа на неё. Она только могла предположить какие похотливые фантазии воображали в голове в тот момент эти парни, и какими словами её называли между собой.
Ирина в мгновение вспыхнула, ей было мучительно стыдно. Она вспомнила про темные солнцезащитные очки, достала их из сумочки и немедленно надела. Тяжело дыша, она как можно ниже одернула края юбки и, прижимая их к бедрам, поковыляла дальше, опустив глаза под очками, глядя только себе под ноги.
Открыв дверь магазинчика, она посмотрела на кассу и увидела возле неё лишь одного пожилого мужчину. «Повезло» — подумала она и шагнула внутрь. Грузная продавщица бросила на неё профессиональный быстрый взгляд. Седой мужчина обернулся, и она слегка улыбнулась ему. Он не улыбнулся в ответ, его взгляд удивленно скользнул ниже её лица, в район груди и дальше покатился вниз... Закусив губу Ирина отвернулась, и стала рассматривать полки магазина.
Следом в магазин вошел ещё кто-то, Ирина даже не заметила кто, молясь, что бы старик впереди неё поскорее продиктовал все, что ему нужно и магазин не успел набиться кучей народу.
Кто-то подошёл и встал позади неё. Осторожно, таясь, словно невзначай, рука легла прямо на её попку. Ира дернулась, но ничего не сделала. Она не оглянулась. Она просто покраснела. Ей было стыдно, что она оделась так откровенно, что о ней могли подумать?
Рука погладила и стиснула её левую ягодицу. Не встречая сопротивления, пятерня без малейшего стеснения свободно блуждала по всей её заднице. Ирина поняла, что не знает, кто это делает. Может один из тех молодых парней, который уже знал её тайну? А может это сам Виктор пошёл вслед за ней и теперь таким образом проверяет её покорность... А скорее всего, просто охмелевший незнакомец, который решил, что она позволит ему это делать и кого привлекла её короткая юбка, длинные ноги и аппетитная попка плотно обтянутая платьем.
Ирина вовсе замерла, не смея, даже пискнуть, боясь привлечь внимание старика перед собой и толстой продавщицы, иначе те неизбежно заметят, как её лапают, а она просто стоит у них на виду, чувствуя руку на ягодицах, и ничего не делает, что бы прекратить это, ну прямо как тупая шлюха. Но сильнее всего у неё холодело внутри и становилось плохо, от мысли, что каким-то образом о происходящем узнает её муж. Ведь ещё час назад, она была совсем другой — добропорядочной верной женой, с размеренной спокойной жизнью с планами на будущее. Она никак не могла поверить в то, что произошло. У неё просто не укладывалось в голове, какой же она оказалась самоуверенной и слабой... А теперь она чувствовала себя вовсе полностью беззащитной с этой рукой сзади. Только темные очки, которые она так и не сняла, служили тонкой преградой от окончательного позора...
Неизвестный начал вовсю тереть и щупать её попку, а затем рука стала двигаться вниз — она гладила её бёдра внизу под юбкой. Казалось, рука колебалась, прежде чем забраться под саму юбку, пока медленно не заскользила уже под ней... В какой-то момент незнакомцу стало очевидно, что он не встретит сопротивление, и за спиной Ира услышала смешок. Покупатель спереди и продавщица были поглощены поиском, какой-то нужной фирмы маринованных огурцов, а неизвестный пошёл дальше — стал массировать её половые губы, тереть её киску, пока не засунул палец внутрь неё. И начал быстро и сильно толкать туда-сюда.
Только услышав остановившуюся у входа машину, хлопот нескольких дверей и поняв, что скоро в магазин войдут другие люди, возможно целая семья, женщина сквозь расползающийся в сознании туман осознала, что всё это заходит слишком далеко, быстро слезла с пальца и попятилась к выходу. Не оглядываясь, она пулей вылетела из дверей магазина, побежала, так что словно дюжина похотливых насильников бросилась за ней в погоню.
Как ей хотелось в ту минуту зарыдать и броситься к Виктору в объятия. Что бы он ласково обнял ее и прижал к себе. Одновременно с мыслью о нём где-то внизу живота Ирины появилась странная слабость. Ведь это рад него она вытерпела это унижение...
Больше ничего с ней не случилось. В следующем магазине она спокойно купила все что нужно, задержавшись у банкомата, направилась домой. По дороге женщина не встретил никого из знакомых. Но, только уже приблизившись к двери своей квартиры, Ирина с дрожью перевела дыхание. Нахлынуло осознание произошедшего. Она позволила совершеннейшему незнакомцу облапать себя! О нет! Как она могла... более того она позволила его грязному пальцу орудовать в себе! Но одновременно появилось и чувство облегчения, всё это было позади...
Женщина была почти уверена, что первым делом Виктор спросит, где она шастала так долго, но вместо этого встретив её у порога квартиры в одних трусах, Виктор наградил её долгим, страстным поцелуем. Когда они разъединились, она глубоко вздохнула, посмотрела на любовника, как бы решая, стоит ли говорить.
— Меня изнасиловали... пальцем...
И Ира рассказала обо всех своих приключениях, о том, что сначала ей заглянули под юбку двоё подростков, хотя вероятно не только они — это не только ни удивило, но и развеселило его. При этом он одобрительно кивал. Затем она поведала о своём случае в магазине.
Сальная улыбка скользнула по его лицу. Лицо его сияло гордостью. Глаза же его, казалось, становились все темнее и темнее.
— Всё-таки я хороший учитель. А ты способная ученица. Вспомни только недавно себя в кафе. И сейчас. Молодец рабыня. Ты получишь поощрение. Ты уже не такая спесивая, как была ещё сегодня в кафе. Жалко, что мужик видимо тюфяк даже не смог тебя догнать...
Она прильнула к своему мужчине всем телом и поцеловала его в шею, ощущая как под плавками топорщиться его член, захихикала и укоризненно зашептала:
— Не шути так. Я... я чуть не умерла со стыда... ох Витя... тебя это всё так возбуждает?
Он оттолкнул её и дал оплеуху. Собрал большой рот слюны и плюнул в лицо Ирины с полной силой. Мощный харчок приземлился между её глазами и лбом, и уже через секунду стал стекать вниз, по глазам и щекам.
— Знай своё место шлюха!
Ирина опустила голову в позоре.
— Так-то лучше. Я никогда не шучу. Сейчас ты всё ещё охуевшая цаца. Но скоро с тебя вся спесь то сойдёт. Например после того как где-нибудь в подвале ты отсосешь десять хуёв... Снимай платье!
Ирина обеими руками ухватилась за подол платья и потянула вверх. Груди выпорхнули из-под платья и, оказавшись на свободе, радостно закачались.
— Да-а... Дойки у тебя зачётные шлюха.
— Спасибо...
Виктор с силой шлепнула ее правую грудь, заставив женщину взвизгнуть. Затем он поднёс руку близко к её лысой киске, но не тронул её вызвав у женщины стон предвкушения... Ирина слегка толкала бедра вперёд. Виктор хихикнул, продолжая держать руку в несколько сантиметрах от её влагалища. Ирина вспыхнула, но придвинула себя сильнее. Он отодвинулся. Женщина застонала в отчаянии...
— Шире ляжки.
Ира открыла ноги и ждала. На щеках ее горели темные пятна румянца. Ирина ощутила, как пальцы мужчины с болью стали сжимать и крутить её соски, но она лишь стонала, не двигаясь вовсе. Она чувствовала своё оскорбительное положение — молодая неглупая и привлекательная женщина она стоит, услужливо по стойке смирно, перед совершеннейшим моральным уродом и позволяет ему так позорно играть с собой, издеваться, мучить её тело, будто она вещь, сексуальный объект, кусок мяса и ничего больше.
Мужчина отпрянул и отошёл назад.
— А теперь поласкай себя сама...
Её руки дрожали — взбудораженные нервы были полностью разбалансированными. Ирина протёрла грудь. Соски были набухшими, твердыми. Женщина двигала руку между ног и коснулась киски. Она была горячей. Она была мокрой. Её палец скользил между половых губ, коснулся клитора. Ирина немедленно задыхалась, волна удовольствия поразила всё её тело.
«Ты думаешь, я поверю, что тебе больше не нравится когда с тобой грубо — раньше это очень тебя возбуждало. « — Пронеслись у неё голове слова Виктора. Почему она не могла сопротивляться его принуждению?"Я действительно люблю такой ненормальный секс? — Спросила себя Ирина. — Виктор только нажал правильные кнопки моей души в нужное время? Я больна? Он имеет меня беспощадно, так, как я заслужила, так как я хочу?»
— Ты чего заморозилась? Продолжай сучка!
Пальцы Ирины стали неспешно ласкать мокрые от соков половые губы, она умело двигала ими вверх и вниз по всей длине своей блестящей от соков щелочки. Ирина начала медленно двигать бедрами, ритмично призывно постанывая. Когда пальчик снова стал воздействовать непосредственно на клитор, бедра женщины стали колыхаться с ритмом её пальцев, сладкая тяжесть наполнила её живот.
Ирина задыхалась — она занималась мастурбацией прямо перед Виктором! На пороге своей квартиры! И она не могла ни признать, что наслаждалась этим — самозабвенно, неистово — но фактически это было так. Ирина не знала, что могла двигаться столь быстро — жалобно смотря на своего любовника, она яростно терла клитор. Быстрее. Быстрее.
— Витенька, дорогой мой... — шептала она, чувствуя покалывание и пульсацию в своей киске. Она максимально раскинула ноги в стороны в отчаянном желании соблазнить мужчину и получить член Виктора в своей влажной киске.
Он не трогал ее, позволив делать все самой, лишь раз снова с силой сжал её соски, пока женщина не застонала, получив при этом острый отклик в своей киске. Что есть силы, как сумасшедшая она терла себя, не переставая ни на секунду, пока не была на краю оргазма.
— Только представь что все те люди думали о тебе сегодня... А если бы они узнали, что ты не носишь трусов, потому что я запретил? Что бы они подумали о тебе, говори?!
Она ничего не ответила. Он схватил её за соски и стал выкручивать их, пока женщина не завизжала от боли и не стала умолять о пощаде.
— Отвечай мне тварь! Что люди подумали бы о тебе!
— Они... они подумали бы что я... шлюха... рабыня... что со мной можно всё!
— Запомни: с тобой и в правду можно всё. А теперь хлопни себя по пизде и кончи одновременно с ударом. Как я учил.
Ирина решительно подняла свою руку высоко над влагалищем. Ее дыхание становилось с каждой секундой более учащенным и тяжелым. Она быстро опускала ее вниз, хлопая её собственную киску, вызвав огненную стреляющую боль и одновременно содрогаясь при этом в мощном позорном оргазме.
Колени её подогнулись, и она начала сползать по стене на кафельный пол прихожей, куда вскоре и приземлилась, распластав своё тело в полуобморочном состоянии.
— Получила сахарок? Иди, накрой на стол потаскуха.
***
Безжалостный голос над ней продолжал:
— Ты грязная шлюха, ты рабыня, ты служанка. Я всё знаю о тебе, о твоих мыслях. Может ты и любишь своего муженька... но ты его не хочешь, не жаждешь... потому что он не садист, не извращенец и не психопат. В отличие от меня. Ты отдаешь мне всю себя без остатка. Ты послушная похотливая сука. Стоя раком, ты сама без напоминания будешь широко раздвигать руками булки и будешь сама умолять ебать тебя куда мне заблагорассудиться и как мне хочется... Ты сделаешь это, я гарантирую, ты будешь как раньше любить ебаться со мной. Тебе понравиться то, что тебя ждёт.
Она слушала очень внимательно. Женщина знала, что он говорил всерьез.
— Что если я откажусь? — Губы Иры дрожали.
Его смеющиеся глаза смотрели прямо в её испуганные глаза. Его взгляд придавливал её к полу.
— Ты не откажешься. Потому что ты сама этого хочешь... твоя блядская пизда к этому моменту уже сильно воспалена и течёт... Я использую тебя. Ты вещь. Я сделаю с тобой что хочу. Мое желание закон. Ты лишь ждешь, когда ты понадобишься мне. И ты должна быть всегда готова! Я могу в любой момент вызвать тебя, нагнуть тебя раком и использовать твои дырки. Я вижу, мои слова просто сводят тебя с ума. Но ты должна сконцентрироваться. Сейчас твоя цель — ждать очередного моего приказа шлюха.
Подтянув её к себе ремнем, он отвесил сильную оплеуху, и она ощутила боль, словно от тысячи игл поражающих её кожу.
— Ты поняла меня?
Она плакала. И кричала:
— Я не могу! Я не могу Хозяин!
Виктор заглянул ей в глаза и почти ласково улыбнулся, затем громко рыгнув, сказал:
— Ну вот, память к тебе стала возвращаться. Лижи своему хозяину ноги.
И она лизала.